Стоят небесные врата,
А перед ними стражник вечный —
Апостол Пётр. Суд конечный
Вершит, хоть сам не безупречный,
Над тем, чья совесть нечиста,
Чья философия проста.
Удел – мирская суета,
Богатство или нищета,
Радушно встретит он, сердечно.
Мы перед Господом равны.
Он каждой твари утешенье.
Простит любое прегрешенье,
Всех обречённых на забвенье,
Чьи очи злобою полны,
От крови сыты и пьяны
По наущенью Сатаны,
Не осознав своей вины.
Все уповают на прощенье.
Выносит Пётр приговор.
Не думайте, что просто это,
Страдать за всех созданий света,
Как Иисус из Назарета,
Войдя однажды на Фавор,
Вступая с книжниками в спор,
Отвергнув фарисеев вздор,
Взвалив на плечи крест, как вор,
Взял на себя грехи планеты.
Предстанет пред Петром любой.
Его решенье ожидая,
Толпятся все в воротах рая.
Войти в Эдемский сад желает
Последний грешник и святой.
Один гордится нищетой,
Тряся своей пустой сумой.
Кичится роскошью другой.
Все о пощаде умоляют.
Апостол как всегда суров.
С ним должно молвить осторожно.
Пред ним лукавить невозможно.
Он столько слышал клятв ложных,
Пустых нелепых глупых слов.
Так много видел он плутов.
Как человек приврать готов,
Он знает сам как рыболов.
Все фантазируют безбожно.
Ведь люди падки до потех.
Шагают будто на параде.
Живут себе забавы ради.
Никто не думает в усладе
О том, что это смертный грех.
Блудит, ворует без помех
Прелюбодей и пустобрех.
Не слышит Люцифера смех
Кто жить желает в шоколаде.
Толпою рвутся в райский сад.
Все нынче кроткие создания —
Забыты прежние желанья.
Никто не хочет на закланье
Увидеть жертвенник и ад.
И даже самый злостный гад,
Такой, как кровожадный кат,
Или злодей – маркиз де Сад,
Желает божье состраданье.
Приходят все на божий суд:
Невинный агнец, грешник старый
К вратам Эдема и Тартара.
И всем Господь назначит кару,
Блуднице или подлецу,
Вору, завистнику, лжецу.
Покайся доброму Отцу
И Он заблудшую овцу
Готов принять в свою отару.
Апостол выслушает вас.
Коль рассуждать ты будешь здраво,
Задумается величаво,
И вынесет вердикт свой правый.
Будь ты жуир и ловелас,
Младенец или седовлас,
Услышать сможешь божий глас.
Но горе тем, кто в этот час
Петру надумает лукавить.
Как много входов в вечный Храм
И каждый со своим уставом.
Придясь охраннику по нраву,
Сумеет тот войти по праву
Кто не подвластен был грехам.
Апостол не скучает там.
Страж Пётр видит: к небесам,
Степенно к первым воротам,
Идёт охотник с волкодавом.
Вот пред вратами в полный рост
Стоит с двустволкою потомок
Мифического Ориона,
Один охотник неведомый.
А с ним его надёжный пёс
Стоит, поджав облезлый хвост.
За годы службы пёс оброс
Копной нечесаных волос,
Сравнимой с пасмами Самсона.
Апостол Пётр у ворот
Его про имя вопрошает.
И как его к воротам рая
Дорога привела кривая.
– Как звать меня, – ответил тот, —
Совсем не важно, добрый Пётр.
Попал я в жуткий переплёт.
Судьба не очень бережёт
Тех, кто столкнулся с волчьей стаей.
Я заблудился как-то раз,
Была в тайге лихая вьюга,
И целый день бродил по кругу,
Не мог найти свою округу.
Но я «трусливого не пас»,
Легко попасть мог белке в глаз,
И пёс спасал меня подчас,
Несясь как сказочный Пегас.
Нет в мире преданнее друга.
Вот тут я увидал волков.
Они стояли перед нами,
От злости, цокая зубами,
Сверкая хищными очами.
Я в бой всегда вступать готов,
Ударил в них из двух стволов.
Вожак упал, полилась кровь.
Летела вата с рукавов
Под их голодными клыками.
Достал стилет я на бегу,
И в бой вступил, не зная страха.
Разил по шеям их с размаху,
Они уже рвали рубаху.
Мы оказались с псом в кругу.
Стоял невообразимый гул.
Они зубами горло рвут,
И я уже лежу в снегу,
Смотрю, как волки рвут собаку.
Вот мы стоим перед тобой,
Хотим войти в ворота рая.
Апостол Пётр отвечает:
– Туда с собакой не пускают.
Ты слышишь, там царит покой,
Играют арфа и гобой.
– Но пёс всегда ходил со мной.
Мне не подходит рай такой.
А пёс ответил звонким лаем.
Охотник молвил не спеша:
– Я поищу другие врата.
Мой верный пёс был ближе брата,
Он для меня дороже злата.
Всех, кто хоть как-то мне мешал
Он рвал, зубами потроша.
Когда я спал – он не дышал.
Его невинная душа
Пред Господом не виновата.
Десятки врат прошёл ловец.
Везде с собакой не пускают,
И слышно – музыка играет.
Не хочет он такого рая.
Вот у последней, наконец
Ему сказал Святой Отец:
– Ты сдал экзамен, молодец,
Сюда пускает наш Творец
Тех, кто друзей не оставляет.
Те все врата – дорога в ад,
Там вся земля в крови и грязи.
Туда войдут любые мрази,
Будь хоть крестьянином, хоть князем,
Неважно в чём ты виноват,
Войти сумеешь в этот сад.
Котлы дымятся и кипят
Под наблюдением чертят.
Следят, чтоб грешник не вылазил.
Там слышен Люцифера смех.
Кипит неверная супруга,
И вороватая прислуга
Там получает по заслугам.
Смола в котлах кипит для тех,
Кто совершал при жизни грех,
Рабов безделья и потех.
И кара ожидает всех
Кто из корысти предал друга.
А в рай попасть дано не всем.
Здесь нету места каннибалам,
Тем, кто разил змеиным жалом.
Смотрел на прочих сквозь забрало.
И нету пропуска в Эдем
Тем, кто носил военный шлем,
Или владелец диадем,
Что был к страданьям глух и нем.
Безгрешных душ на свете мало.
Но есть ворота не для всех,
Лишь для того, кто служит музе.
