Алина.
– На твоём месте, я бы слушала меня! – стукнула Ритка кулаком по столу.
При этом все тридцать её лишних килограмм грозно всколыхнулись. Впрочем, сама Рита все свои килограммы нежно любила и ценила, но в такие моменты выглядела устрашающе, и я прониклась, сжалась на стуле, словно школьница, которую отчитывает мать.
– Но… – робко попыталась возразить я.
– Никаких но! – воскликнула Рита, но кулаком больше стучать не стала. – Ты ребёнка несколько лет пыталась родить?
– Пыталась, – согласилась я.
– ЭКО делала?
– Делала, – понуро склонила голову я.
– Что нибудь получилось?
– Ты же прекрасно знаешь, у меня нет детей.
Ритка торжествуще ткнула указательным пальцем куда-то в небеса.
– Значит, осталась бабка! И мы поедем к этой бабке знахарке, хочешь ты того, или нет. У нас так секретарша главного родила, а ещё дочка подруги маминой знакомой. Верняк вариант, собирайся.
Сопротивляться мощи подруги я больше не имела сил, поэтому согласно поднялась со стула и потянулась за пальто. Вскоре мы уже ехали в крошечной и поцарапанной машины Риты, в которую и я то влезла с трудом, а подруга только через неприличные ругательства.
Светило солнце. На улице – конец апреля. Снег уже растаял, поля подернулись нежной зелёной дымкой, солнце светит так, что в сон клонит. Я глаза закрыла и думаю – как же докатилась я до жизни такой?
Я была замужем уже шесть лет. Ребёнка мы хотели и с энтузиазмом взялись за его изготовление. Но время шло, беременность не наступала. Начались врачи, лекарства, затем ЭКО, и все бесполезно, и так шесть лет прошло, мне тридцать уже скоро…
Но ни в каких бабок, ведуний, ведьм и прочее я не верила. Я их даже боялась. У меня и в мыслях не было, к ним обращаться. Но если моей подруге что-то в голову втемяшилось, сопротивляться ей бесполезно, вот как сейчас.
И поэтому мы едем по проселочной дороге куда-то в далёкую деревню, за нами клубится пыль, и голова моя подпрыгивает и бьётся о стекло, каждый раз, когда машина наезжает на кочку.
И все ради бабки, которая даже не колдунья, а знахарка. И почему я должна верить, что у неё получится то, что врачи в последнее ЭКО не смогли сделать за полмиллиона.
На этой мысли я вздохнула – денег на вторую попытку у нас с мужем не было. И на волю природы тоже – близость с мужем у нас случалась все реже и реже.
Но все же знахарка – это перебор!
– Почти приехали, – заключила Ритка. – Сейчас за лесок, потом под речку…
Но неуверенность в её тоне мне подсказывала – мы заблудились. Рита вышла из машины, походила вокруг, посмотрела на горизонт. Затем мы лесок объехали, затем снова. Затем нашли дорогу, которая вела в лес, поехали по ней и застряли в огромной вязкой луже. Я снова вздохнула.
– Я газую, ты толкай, – повелела моя властная подруга.
– Но ты меня больше и сильнее, – возразила я.
– А от тебя за рулём никакого толку!
И я толкала машину, встав ногами прямо в грязь. Машина все же выбралась, но, неблагодарная, напоследок обдала меня струёй грязи из под колёс.
– Хоть в машину тебя не пускай, – покачала головой Рита, глядя на грязную меня, но пустила.
Я ехала и отколупывала с ладоней подсохшие капельки грязи. Хотелось пореветь и домой, готовить Витьке пироги, он скоро уже с работы придёт…
Когда лесок остался позади, наконец показалась деревня. Мы спросили дорогу у мальчишки, который сидел на лавке и лениво грыз семечки, греясь на солнце.
– А, баб Лена? То последний дом по нашей улице, справа.
Мне казалось, что настоящая знахарка не должна быть Леной. Агафьей, какой нибудь. Или Солохой, на худой конец.
И знахарка вовсе не жила в покосившейся избушке на околице леса. Дом её был обнесен добротным забором, сами хоромы обшиты сайдингом, новые стеклопакеты в окнах, тропинки во дворе плиточкой выложены.
– Хорошо ведьмы живут, – задумчиво проговорила я.
– Тихо, вдруг услышит, – опасливо прошептала Рита. Калитка гостеприимно распахнута, во дворе лавочки. – Стучать нельзя, надо сесть и ждать.
Это тоже сказала шёпотом. Мы вошли, сели. Я чувствовала себя все глупее с каждой минутой. Как отчаявшаяся женщина, которая готова хвататься за любую соломинку и верить шарлатанам.
– Поздно вы, – покачала головой женщина, спускаясь со ступеней. – Я уже думала отдыхать идти.
Знахаркой она не выглядела. Молодая, едва за пятьдесят, в спортивном костюме и пушистых тапочках. Её лица явно уже коснулись инъекции красоты. Что же ты себе не наколдовала то молодости, недовольно подумала я.
– Пожалуйста, – взмолилась Ритка. – мы заблудились! Шесть лет подруга родить не может, ничего не помогает!
– Она то не особо моей помощи рада, – глянула на меня женщина.
– Рада, ещё как рада! – заверила её Ритка и толкнула меня локтем в бок.
Я послушно улыбнулась. Знахарка повела нас на летнюю веранду. Там под потолком ручки сушеной травы, банки какие-то с порошками, выглядело вполне солидно. Я присела на стульчик, разглядывая грязные руки, Рита осталась стоять.
Знахарка подошла ко мне, взяла моё лицо за подбородок сильными пальцами, покрутила туда сюда, затем ладонью глаза мои накрыла и больно постучала кулаком по лбу.
– Вот и все, – сказала она.
– Как, все? – разочаровалась Рита.
