Кто такая Кузя-Музя и почему она не хочет никого пугать
Где-то посреди старого елового леса, на краю небольшой полянки стоит большой старый пень. Слева от пня раскинулось заросшее багульником и черничником болото, справа – заросли малины. А под пнем – маленькая норка, вход в которую скрывает большой куст папоротника. И в этой норке живет Кузя-Музя. Зверюшка – не зверюшка, человечек – не человечек. Маленькое существо, которое днем спит в своей норке-домике, а ночью, как только солнце прячется за верхушками елей, она просыпается, умывается холодной водой, завязывает на голову маленький красный бантик и выходит в лес погулять. Этот бантик кто-то случайно обронил, а Кузя-Музя его подобрала. Он ей так понравился, что она стала каждый день, вернее каждую ночь, повязывать его себе на голову.
Итак, как только солнышко цепляется красным краем за вершины елей, и на небе появляются первые звездочки, в лесу один за другим просыпаются лесные жители. Поднимается в своем дупле старый филин. Выходит на прогулку ежик. Разминают крылья летучие мыши.
С последними лучами солнца в своей кроватке просыпается и Кузя-Музя. Она открывает глаза, сладко потягивается и спрыгивает с кровати. Быстро умывшись и причесавшись, она повязывает на голову свой красный бантик и выходит из норки.
Ночью в лесу тихо и темно. Только в небе мерцают звездочки, и острый серп месяца освещает верхушки деревьев. Только где-то вдалеке сонно ухает филин, да иногда пролетает летучая мышь.
– Вот и еще одна ночь наступила, – грустно произнесла Кузя-Музя. – Чем бы мне сегодня заняться? Как плохо, когда ты ночной житель. Ночью все спят, даже поиграть не с кем. Пойду, прогуляюсь. Может кого и встречу.
С этими словами Кузя-Музя зашагала по лесной тропинке. Идет она, песенку напевает. Вдруг Кузя-Музя заметила впереди два странных огонька. Вначале она подумала, что это звездочки. Но звездочки маленькие, а эти были огромные и еще страшно ухали.
– Ух-ух!
Испугалась Кузя-Музя, спряталась под упавший листок. Дрожит, боится нос из-под листочка высунуть. А огоньки все ближе и ближе, все больше и больше, ухают и хохочут:
– Уф— уф— уф!
Кузя-Музя от страха закрыла глаза, сжалась в комочек.
– Все, – думает, – сейчас пропаду.
– Что это ты по ночам тут бродишь? – послышался сверху чей-то голос.
Кузя-Музя приоткрыла сначала один глаз, затем второй, высунула нос из-под листочка. Видит, перед ней стоит кочка, вся в перьях. А на ней два огромных глаза светятся.
– Ты кто? – спросила она.
– Я филин, – произнесла в ответ кочка. – А ты кто?
– А я Кузя-Музя.
Филин захохотал:
– Уф-уф-уф! Это же надо! Я саму Кузю-Музю напугал! Уф-уф-уф!
Кузя-Музя немного осмелела, и вылезла из-под листика:
– Ну и что такого? – Кузя-Музя не понимала, почему хохочет филин. – Ты вон, какой большой! А я маленькая. Меня каждый обидеть и испугать может.
А филин не унимается, хохочет:
– Уф-уф-ха-ха-ха! Да ты, наверно, и не знаешь кто ты такая?
– Я – Кузя-Музя.
– Оно верно, – филин перестал хохотать. – Уф-уф! Да только не ты меня, а я тебя бояться должен.
– Это почему? – не поняла Кузя-Музя.
– Так положено, – филин пожал плечами. – Не я тебя, а ты меня пугать должна.
– Это как пугать? – не поняла опять Кузя-Музя.
– А вот как! – филин шумно замахал крыльями, завертел глазами, заухал, зафыркал. – Уф-уф! Фр-фр-р!
Кузя-Музя от страха снова под листок забралась и еще крепче зажмурилась.
– Ну-ну, не бойся, – филин перестал размахивать крыльями и ухать. – Вылезай.
– Не вылезу! – подала голос из-под листочка Кузя-Музя. – Ты меня пугаешь.
– Я больше не буду, – заверил филин Кузю-Музю. – Вылезай.
– Точно не будешь? – Кузя-Музя опасливо выглянула из своего укрытия.
– Обещаю.
Кузя-Музя вылезла из-под листика и присела рядом с филином:
– А зачем я должна пугать?
– Не знаю, – филин растерянно развел крыльями. – Так заведено. Я должен ухать и фыркать, ловить мышей по ночам. А ты должна всех пугать. Я филин, а ты – страшилка.
– А если я не хочу никого пугать? – спросила Кузя-Музя филина. – Если я сама всех боюсь?
– Это потому, что ты еще маленькая, – филин ласково обнял Кузю-Музю. – Подрастешь, научишься. Будешь сама всех пугать.
– А зачем? – не унималась Кузя-Музя.
– Этого я не знаю, – пробурчал филин. – Так положено. Ну, ладно. Заболтался я с тобой. Мне лететь надо. Да и тебе уже домой пора. Утро скоро. Видишь – звезды потускнели, и роса на траве выступила. И мне, и тебе днем спать пора. До встречи. Уф-уф!
Филин взмахнул крыльями и исчез за верхушками елей.
Кузя-Музя помахала ему вслед рукой. До рассвета оставалось еще много времени, а Кузя-Музя не знала, чем ей заняться. Она посмотрела вверх и увидела на темном небе множество маленьких искорок. Они переливались разными красками, на какое-то мгновение исчезали, и появлялись снова. Кузе-Музе показалось, что искорки падают с неба на листья, травинки и превращаются в прозрачные капельки росы. Она хотела сосчитать их, но вскоре сбилась.
– Завтра досчитаю, – подумала Кузя-Музя и зевнула. – Что-то спать захотелось. Да и домой уже пора возвращаться.
