Нежеланная

Лютовид отступил в сторону – дверь распахнулась, и из спальни выбежала провинившаяся служанка. Бурча под нос что-то про собственную забывчивость, она пронеслась по коридору и скрылась за поворотом, а притаившийся у стены Лютовид скользнул внутрь.
— Вила?
— Я услужу вместо нее.
Мельца испуганно обернулась. Полы ее халата разошлись в стороны, обнажая грудь и знакомое кольцо, висящее на шнурке. Сохранила… Лютовид задержал дыхание.
— Лютовид? То есть… Пан… Пан Лютовид.
Он ухмыльнулся.
— Можешь не притворяться. Я никому не скажу, что мы знакомы.
Мельца судорожно вздохнула. Грудь приподнялась, соски натянули тонкую, почти прозрачную ткань. Он даже мог разглядеть их цвет - нежно-розовые.
— Когда вернется служанка, заберешь масло и отправишь ее назад. Поняла? – Голос скрипел, как ржавые петли.
Мельца проследила за его взглядом. У нее от смущения покраснели щеки, а руки метнулись к груди. Лютовид дышать перестал: он никогда не забудет этот момент. День ото дня его панна становилась все прекраснее, чтобы мучить его.
— Оставь как есть…
Мельца покорно опустила руки. Половинки халата разошлись еще сильнее. Глядя ей в глаза, Лютовид отстегнул пояс с ножнами и саблей, снял кафтан и закатал рукава рубашки. Мельца закусила губу, и это движение еще сильнее его возбудило. Кровь закипела в венах, помчалась лавой к сердцу. Свечи вспыхнули и потухли, оставив спальню в сумраке.
В дверь постучали, и Мельца метнулась мимо Лютовида, обдав его волной прохладного воздуха. Оставив крошечную щелочку, она выглянула наружу.
— Мне что-то нехорошо стало. Я лягу, пожалуй.
— А как же растирания?
Лютовид подавил желание поджечь девице пятки, чтобы скорее убиралась отсюда.
— Дай мне масло, я… Сама…
— Но вам будет неудобно! Я чем-то провинилась, госпожа? Своей глупой болтовней об атамане? Простите! Я всего лишь…
— Вила, у меня голова болит. На сегодня ты свободна. Ступай!
Мельца захлопнула дверь, повернула ключ в замке и обернулась.
Лютовид вдохнул насыщенный вишневый аромат. Созидатель… Как же он этого ждал!
— Говорили обо мне?
Мельца вскинула голову и с вызовом сверкнула глазами. Но судорожно стиснутые пальцы, которыми она сжимала плошку с маслом, выдавали ее волнение.
— Да.
— И что же?
— Гадали, что приключилось с атамановой невестой.
Лютовид усмехнулся и сделал шаг к Мельце. Она же отступила назад.
— Сбежала от меня моя невеста. Оставила одного страдать.
— Недолго вы, наверное, горевали, пан. Нашли ту, которая утешит?
О чем она толкует? Лютовид нахмурился. Чтобы лучше видеть Мельцу, он призвал на помощь пламя. Сине-зеленые язычки вспыхнули на свечах, озарив спальню нереальным светом.
— Нашел.
Ее лицо изменилось. В нем проступили отчаяние и боль. Совсем как той ночью, когда они виделись в последний раз.
— Так что же вы тут стоите? Идите к ней. А наш дом оставьте.