Ничья. 20:20

Ничья. 20:20
О книге

Неравнодушный и чуткий отклик поэта Дмитрия Быкова на события нынешнего сложного пандемийного года словно разговор с другом, наполненный сочувствием и сопереживанием происходящему в мире. Именно их нам сейчас так не хватает, ведь мы почти лишены контактного общения с друзьями. И эти эмоции и послания в полном мере есть в этой книге, которая безусловно поможет нам преодолеть испытания и с достоинством прожить этот непростой год.

Сумеете ли вы отличить добро в потоке света, а зло во мраке?

Стихотворения Дмитрия Быкова 2020 года, собранные в одну книгу, станут помощниками в совершенствовании духовного зрения.

Книга издана в 2021 году.

#Стихи и поэзия #Русская поэзия #Серьезное чтение #Cтихи, поэзия

Читать Ничья. 20:20 онлайн беплатно

Шрифт
Интервал

От автора

В этой книге собраны стихи 2020 года и несколько более ранних, соответствующих ему по духу.

Первый раздел – «Письма счастья»: иронические стихи из «Новой газеты», которые, впрочем, все меньше отличаются от лирики.

Второй – стихи разных лет, которые давно не перепечатывались или редко читаются на вечерах.

Третий – собственно лирика этого года.


Год закончился вничью – 20:20. Это ощущение грозной паузы перед решающим перевесом он у меня и вызвал. Пат везде, по всем направлениям. Ощущение не очень приятное, но чрезвычайно плодотворное.

Дмитрий Быков

Письма счастья

Релятивистская баллада

Дима сказал: «Почитай-ка мне стансы,

А я спою золотые романсы».

Владимир Соколов.
Если смотреть на Россию, браточки, —
Все тут зависит от выбора точки.
Дома нормально, а глядя извне —
Всех соблазняем и сами в овне.
Если смотреть на Россию снаружи —
Чередование лужи и стужи,
Всюду репрессия, глушится звук,
Всюду агрессия, телик, фейсбук.
Если смотреть изнутри на Россию —
Трудно заметить ее агрессИю:
Тихие люди, умеренный труд,
Телик не смотрят, в фейсбуке не срут.
Только не помни, что ты современник,
И закупайся, не глядя на ценник,
И научись, опускаясь в кровать,
Прожитый день навсегда забывать.
Первая оттепель, легкие тучки —
Тихое счастье, как после получки,
Или, пожалуй, как после тюрьмы,
После опять не добившей зимы.
Глядя извне – ожиданье расплаты,
Вечное чувство, что все виноваты;
Глядя внутри – глубина тишины,
Мартовский морок, что все прощены.
Так же, когда это кончится снова
(Это ведь кончится, честное слово), —
Выйдем наружу, ледком захрустим,
Все мы забудем и все мы простим.
Все мы простим кособокому дому,
Сами себе и кому-то другому —
Так приспособлен российский пейзаж
Для умилений, пропаж и продаж.
Если смотреть на Россию снаружи —
Это жена при безжалостном муже;
Если смотреть на нее изнутри —
Этих супругов как минимум три:
Первый – естественный, официальный,
Рядом – общественный, тайный, навальный,
Третий – незримый, как сам сатана:
Только ему-то она и верна.
Если смотреть на Россию снаружи,
Хочется вечно кричать: «Почему же?!»
Если смотреть на нее изнутри —
Все как обычно: терпи и твори.
Если смотреть на Россию снаружи —
Трудно придумать чего-нибудь хуже.
Так что смотри на нее изнутри —
Или, пожалуй, совсем не смотри.

Приснившееся

Христос воскрес – а все на карантине.
Москва лежит безвидна и пуста.
И красные бы так не запретили собраться в честь
                                         воскресшего Христа,
но вирус оказался хуже красных.
Он новую забаву отыскал —
заставил жаться в норах безопасных и бегать за жратвой
                                                          по пропускам.
Иуда между тем не унывает,
Каифа окормляет свой приход,
Пилат не только руки умывает, но даже санитайзером
                                                               протрет…
«Как предавать – так все по расписанью,
как распинать – спешит любой кретин,
а праздновать, когда я воскресаю, уже не позволяет
                                                         карантин?»
Да, люди таковы, других не надо,
такими их запомнил Берешит[1].
Уж если отказались от парада, то Пасхи им никто
                                                           не разрешит.
И хорошо, что тайное веселье
в пустующей столице разлито:
все как тогда. Поскольку Воскресенья тогда отнюдь
                                            не праздновал никто.
Нас обнулили, нас закоротили:
тогда ведь, как сегодня, день-деньской
сидели по домам на карантине, задавленные страхом
                                                             и тоской,
и думали спастись от карантина
не мужеством, а маской на лице,
молчанием, приемом каротина и будущего витамина С.
И тоже, кстати, было чувство кары,
настигнутой возмездием страны,
и римляне (как ныне санитары) внушали нам сознание
                                                                  вины,
одни впадали в злобу и занудство,
других томил неотданный кредит —
и Бог, казалось, нет, не отвернулся: напротив,
                                       повернулся и глядит.
Христос воскрес!» – не праздник, а свобода,
Крушенье гетто, обрушенье стен.
Иные не заметят перехода, но и Христос вернулся
                                                       не ко всем.
И эту весть приносит Магдалина,
отверженное всеми существо.
Она не убоится карантина. Чего бояться падшим? Ничего.

На известный мотив

А я бы вписал в Конституцию Бога.
И это не трусость, не робкая лесть,
А просто в любой Конституции много
Того, чего нету, но в принципе есть.
Предметы всеобщей бессмысленной злобы —
Права, и свободы, и весь этот бред,
Примеры всего, чего быть не должно бы,
Но в принципе надо, но в практике нет.
Да, я бы вписал в Конституцию Бога
И в этом не вижу особенных драм.
Без Бога все как-то уж вовсе убого,
Как брошенный дом, как без купола храм.
Пускай атеист нас злорадно осудит —
Навек ослепил его разума свет, —
Но пусть он хотя б в Конституции будет,
Раз больше в России нигде его нет.
Да, я бы вписал в Конституцию Бога,
Туда же, где наши долги и права,
Поскольку не зрю объясненья иного
Тому, что Россия покуда жива.
Не ради попов и не ради почета,
Не ради молебнов, не ради побед, —
Продолжить чтение
Вам будет интересно
Великие пары. Истории любви-нелюбви в литературе
Маяковский. Самоубийство, которого не было
Эвакуатор
Ахматова. «И я сказала: – Могу»
Вертинский. Как поет под ногами земля
Время потрясений. 1900-1950 гг.
Символисты
Альманах «Российский колокол» №2 2024
Метод Диля. Стихи, исцеляющие душу
Я русскую землю люблю
Сборник стихов от студента. Природа, учёба и прочие мысли
Стихи о Санкт-Петербурге
Миссии – избыточны
Под его защитой