Дорогой бабуле Валерии с благодарностью за каждую минуту, проведённую вместе.
Тебе, мудрой хранительнице семейных историй, посвящаю эту книгу. Твоя жизнь, твои девяносто лет – это бесценный источник вдохновения. Пусть каждый прочитанный абзац станет отражением нашей общей с тобой энергии.
Верю, что твой критический смех, такой ценный для меня, наконец сменится на благосклонную улыбку, когда ты увидишь, как слова, написанные с любовью, оживают на страницах.
В конце каждого рассказа вы найдёте QR-код, перейдя по которому, попадёте в мой новый мир – мир визуализации. Этот маленький сюрприз поможет вам закрепить впечатления, глубже понять и прочувствовать дух времени и некоторые представленные мной детали.
Давайте вместе сделаем прочтение незабываемым! Уверена, вам понравится!
В любой параллели Мир определяется эгоистичностью сознания, в котором победители влияют на пути развития. Так поколения, сменяя друг друга, формируют жизненный цикл. Они плавно перемещаются вперёд по спирали с одного уровня на другой, оставляя замысел круга жизни тем же: незаменимых нет, всегда найдётся кто-то сильнее. В простом смысле – если кто-то исчезает, значит, кто-то появляется. В сложном – каждое существо уникально и не является кому-то заменой.
Издалека толпа выглядит серой массой, но стоит приблизиться, как всплывают различия: цвет, характер, привычки… И вот она – идеальная единица, имеющая неповторимый шанс на выживание. Но чтобы выжить, надо победить. И начинается борьба… за правду. Неважно какую: ту, что впиталась с молоком матери, или ту, что привиделась во сне. Правило Справедливости едино: быть сильным – просто, ибо сила – в желании. Именно поэтому в поединке победа за тем, кто пользуется всеми методами для доказательств. А тот, кто уступает, покоряясь молчанию и согласию, превращается в марионетку.
Но главное, о чём забывают многие: если не получается доказать свою правду в одном Мире, всегда можно шагнуть в цикл другого.
Скульптор внимательно смотрел на бескровное лицо и счастливо улыбался: её разнузданность застыла в куске льда. Теперь супруга навсегда осталась спокойной и умиротворённой. Он, наконец, справился…
Художник грезил идеалом богини, в образе которой можно было бы рассмотреть переплетение характеров и настроения, подобно безупречному узору из стекляшек калейдоскопа. Он долго искал последнее вдохновение, которое приблизило бы его к мечте. Стоило ему столкнуться с необузданным темпераментом последней жены, он тотчас увлёкся новой музой. Она не только воодушевляла на исполнение новых заказов, что продавались с сумасшедшим успехом, но и сильнее остальных приблизила его к созданию совершенной статуи, мимо красоты и изящества которой не прошёл бы сам Пигмалион.
Большую часть жизни скульптор бился над задумкой, сменив за это время шесть жен. Каждая была элементом его совершенной мозаики. Первая любовь привнесла в образ статуи горделивую осанку, в которой считывалась аристократическая надменность. Вторая привлекла художника своей наивностью и простотой, поэтому скульптор придал богине танцующую позу и тронул уста игривой улыбкой. Третья муза покорила художника проницательным умом, который вырисовался на статуе высоким лбом и выразительными глазами. Четвёртая супруга обладала чарующей красотой, которая легла в основу идеального тела богини. Независимость пятой скульптор высек в развевающихся волосах и брызгах морской пены. А щедрость шестой замерла в прозрачных тканях, усыпанных жемчугами, да в разбросанных у ног цветах.
В мастерской всегда было холодно, и ни одна из шести муз не спешила в естестве позировать художнику. Они все желали оставаться в тепле, а скульптор привык к холоду. По хрупкости льда он остро ощущал любой, даже самый минимальный скачок температуры и ревностно поддерживал верный градус, чтобы статуя не дала трещину от излишнего мороза или не подтаяла от тепла – ведь иначе пришлось бы начинать сначала, а времени с каждым годом становилось всё меньше. Скульптор творил неспешно, выверяя каждый шаг. Его раздражала собственная медлительность и невозможность работать с натуры, из-за чего он быстро уставал и откладывал дело. Однако появление последней музы ускорило процесс.
Седьмая жена время от времени жертвовала своим комфортом, чтобы поддержать его творческие порывы. Увлечённый и обезоруженный этим, скульптор был готов удовлетворить все её прихоти ради получения результата. Он закрывал глаза на праздный образ жизни молодой супруги, пока в мастерской воплощал в реальность свои задумки. Изо дня в день художник терпеливо постукивал молотком и скоблил стамеской, срезая лишнее с ледяной глыбы. Когда, наконец, в статуе проявился долгожданный темперамент, работа была окончена.
Художник довольно выдохнул. Он окинул критическим взглядом своё творение и тут же переполнился невыразимым счастьем, выкинув из сердца седьмую музу. Больше жена не вдохновляла его. Она отдала всё самое ценное и иссякла, как все остальные: её смех теперь звучал вульгарно, а в пылком нраве проглядывала неверность. Вместо музы скульптор видел лишь порочную женщину, которую следовало отправить к подобным ей.
