«Мда уж… И ради этого я старалась быть лучшей в университете…»
Кажется, эти мысли посещали меня на протяжении уже долгих дней. Я, конечно, понимала, что меня в первый месяц работы не допустят к пациентам, но чтобы целых две недели заваливать бумагами… Не зря ходят слухи, что глава кардиологического отделения просто зверь, хоть я его еще ни разу не видела. Говорят, он еще не вернулся с курсов повышения квалификации. Что ж, высказать все не смогу, зато хоть в лицо ему гляну.
– Долго мне еще отчет ждать? – не постучав, в кабинет вошел доктор Волков.
– Он готов, я попросила Анну отнести его вам в кабинет, – наскоро ответила я, даже не оторвавшись от злосчастного монитора.
– Как же не люблю с детьми работать… – пробурчал себе под нос старик и скрылся за дверью кабинета.
Что ж, а я не люблю с вредными старикашками работать…
Однако жена его, Татьяна Борисовна, была просто ангелом. Всегда в конце рабочего дня она приходила ко мне в кабинет, приносила вкуснейший чай, его привозила ее дочка из-за границы, и обязательно какую-нибудь вкусняшку. Иногда к нам заходила и Анна, но она почему-то недолюбливала Волкову.
Со своим мужем Татьяна Борисовна познакомилась еще в университете. Он тогда был лучшим на последнем курсе, так что по приглашению пошел работать в эту больницу. Будущий врач стал ее путеводной нитью. Следом за Юрием Эдуардовичем она пришла в клинику при педиатрическом университете, но ей это далось гораздо сложнее.
Татьяна Борисовна могла часами рассказывать о своей прошлой жизни, но я обычно слишком уставшая, чтобы запоминать подробности. Мне гораздо интереснее слушать истории о ее работе здесь, тогда Волкова упоминает действительно важные факты, которые в будущем могут пригодиться. Бабушка только почему-то не ладила с Семеновой. Несколько раз я пыталась разговорить Анну, но она лишь отнекивалась, говоря, что сама не знает причину неприязни. Мне кажется, она у них взаимная.
В прошлый визит Татьяны Борисовны был чай с кокосовой стружкой и сушеными дольками ананаса и манго, а до этого был, казалось бы, обычный чай с бергамотом, но я уловила еще кисленькие нотки, которые и были его изюминкой.
Но сегодня вечером полноценно расслабиться не получится, я должна остаться на ночную смену. Сегодня выхожу на нее одна я. Может, хотя бы в этот раз я займусь не отчетами?
– Тук-тук, могу я войти?
– Конечно, Татьяна Борисовна. – я улыбнулась, откладывая бумаги в сторону, – А что, уже шесть часов? – недоуменно спросила я.
– Да, быстро время летит. А ты снова занимаешься отчетами? Ужас, не дают молодым специалистам показать себя.
Я слабо улыбнулась. Тем временем доктор воткнула чайник в розетку и поставила на стол маленький пакетик с заваркой. Она никогда не называла вкусы чая, лишь утверждала, улыбаясь, что скоро я сама все пойму.
– Хоть покормлю тебя, милая, а то, наверное, целый день ничего не ела.
– Ну что вы, я из дома беру. Сегодня был куриный суп, еще рис с курочкой остался.
– Вот умничка, не то, что дочь моя. Вечно голодная ходит, да по заграницам летает. Совсем себе желудок испортить хочет. Хотя чай уж очень вкусный привозит, – старушка улыбнулась и расплылась в кресле для посетителей, вдыхая аромат заваривающегося напитка, – кстати, он уже готов.
Я с готовностью придвинула свою чашку, старушка, улыбнувшись, налила в нее чай. Комната сразу заполнилась ароматом винограда.
– Я тебе оставлю немного, этот чай помогает от сонливости.
Сделав глоток, я поняла, что чай напоминает шампанское. Уж очень сладкий вкус мускатного винограда.
– Тебе Женька уже сказал? Сегодня наш глава выходит.
– Я сегодня не видела Женю. Сегодня? Он в ночную сразу? – удивленно спросила я.
– Вообще, он должен был завтра выйти. Снежов наш очень просил поменяться сменами, у него сестра заболела. Сначала хотели тебя одну оставить, но Александр Владимирович решил сам на замену встать.
После этих слов все мои надежды на работу с пациентами с крахом рухнули. Снова придется в кабинете бездельничать. Мысленно я уже начала думать, а не выгоднее ли тогда закончить с заполнением отчетов…
– Да и глава хотел перепроверить наши заключения, – с обидой в голосе добавила Татьяна Борисовна. – Но ты не переживай, тебя он дергать сильно будет.
Потом старушка плавно перевела разговор в другое русло. Снова рассказы о ее молодости мне пришлось слушать аж до половины восьмого, в это время заканчивал ее муж. И должен был приехать доктор Барсов. Быстренько попрощавшись, Волкова скрылась за дверью кабинета. Я подошла к окну и заметила новый припаркованный Lexus GS.
Видимо, тот самый «зверь» приехал.
Но никакого «зверя» я не увидела вплоть до часу ночи. Потом ко мне в дверь постучались. Не дождавшись ответа, на пороге появился высокий мужчина лет тридцати. На нем была белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, темно-коричневый галстук, на плечи накинут медицинский халат. На запястьях красовались часы. Я подняла взгляд чуть выше. Из-под ворота рубашки слегка виднелась какая-то татуировка. Его лицо, казалось, не выражало никаких эмоций, но вот глаза сквозили холодом и гордыней. Я так и не поняла, почему его губы были так напряжены. Дальше рассматривать мужчину было бы неприлично, да и он не позволил:
