За неделю до Нового года обстановка в больнице представляла собой ад, в котором варились абсолютно все. Кухня, в которой я была главной диетсестрой, отнюдь не являлась исключением.
В понедельник с самого утра навалилось столько дел, что после обеда у меня нет-нет, да и мелькала мысль послать всех к чёртовой матери, включая главврача. Этот «нехороший человек» просто зверски пропесочил меня на планёрке.
Вот интересно, почему именно я стала той персоной, из которой он решил сделать уборную и в которую с таким наслаждением сливал все отходы своего плохого настроения минут пятнадцать?! У меня были, конечно, догадки, но я упорно отгоняла их от себя.
Уже ближе к вечеру безумно хотелось закрыться в кабинете и хапнуть сто грамм спирта, который у меня лежал в заначке. Кстати, нужно не забыть ещё раз поблагодарить Любашку из терапии за такой подарочек.
Не успела осуществить задуманное. Кладовщица Вера вызвала меня к себе на разборки с поставщиком, который привез продукты. Оказалось, что из трёх коробок молока одна была с почти истекшим сроком годности.
В мои прямые обязанности приём товара не входил, но все экспедиторы знали, что если уговорить Веру ещё каким-то образом возможно, то договориться со мной – дохлый номер. Кислая физиономия экспедитора при моём появлении ещё раз подтвердила это правило. Он прекрасно понимал, что и сегодня исключений не будет.
Надо отдать ему должное, он всё-таки попытался. Но уж тут-то я и оторвалась. На все попытки впихнуть нам эту коробку отвечала категоричным отказом, раз за разом отвергая те доводы, которые приводил этот хитрый жук. Жёстко, невозмутимо и холодно – так как я умела.
Победа осталась со мной и кладовщицей, а вот часть моих нервных клеток укатила вместе с экспедитором.
Поднимаюсь в свой кабинет, мысленно добавляя ещё соточку спиртяги к тем первым ста.
- И это только понедельник, - произношу громко, в полный голос, заходя в кабинет.
Стону тоже громко и совершенно не сдерживаясь, когда раздаётся трель стационарного телефона.
- Алло, - обреченно выдыхаю, поднося трубку к уху.
- Анастасия Викторовна, - голос Маши, работающей кухонным работником в столовой терапии, почему-то звучит шёпотом. На заднем фоне слышу какой-то рёв мужским басом. – Вы можете к нам прийти? Это очень-очень срочно. Без вас тут никак не обойтись.
- Маш, что у вас там происходит? – с тоской посмотрела в сторону шкафа, где находилась заначка со спиртом, манящая меня даже через закрытую дверцу.
Эх, ну никак не светит мне сегодня стать алкоголиком, пьющим в одиночестве!
Неожиданно в трубке телефона,помимо баса, я услышала знатный такой грохот.
Да что там у них происходит, чёрт возьми?!
- Мы вас ждём! – пропищала Маша и отключилась.
Так, как я бежала в нужное мне отделение, даже домой ни разу не торопилась после рабочего дня в пятницу!
Залетаю в кухню в терапии.
У окна стоит баба Вера, работающая в этом отделении санитаркой.
- Ох, Настюх, уж не знаю, как ты Александра Ивановича будешь успокаивать, - затараторила она при виде меня. - Но ты уж постарайся его угомонить. Ему, кажись, наш заведующий десятый стол прописал, а он требует чуть ли не ресторанную еду.
Хм-м-м… Значит, Александр Иванович и десятый стол.
Кроме бабы Веры, больше никого нет. Хотя я знаю, что в это время тут собираются все медсестры отделения на чаепитие.
Если кто из медсестер и находится не на своем посту, то, похоже, они все в столовой, из которой в эту секунду слышится знакомый бас, звучавший в трубке телефона, и невнятное лепетание Маши.
- … с хера ли я должен есть данное говно без соли и с тремя картошинами в этой грёбаной баланде! – за дверью рычит, наверное, настоящая горилла.
Чего?! Я аж застыла на месте в полном шоке от того, что услышала.
Нет, у нас, конечно, бывали в больнице проблемные пациенты, которые периодически жаловались на еду…
Но чтобы так!
Я растерянно скольжу взглядом по кухне, начиная закипать.
Баланда?! С тремя картошинами?!
Наглое враньё от первого до последнего слова.
Я лично пробовала сегодняшний суп. Да, это вам, конечно, не домашняя пища, но назвать его так – это сколько ж наглости надо иметь!
- Анастасия Викторовна сейчас подойдёт и всё вам объяснит… - робко лепечет Маша.
- Чё-то эта королева ложек, поварёшек и скалок не больно-то и торопится, - продолжает бушевать это хамло.
Я зверею в одну секунду. Взгляд, как назло, в этот момент падает на скалку.
Недолго думая, хватаю её и врываюсь в столовую, готовясь надавать этим предметом кухонной утвари по черепушке этого быдла.
Увидев этого товарища…, просто-напросто застываю на месте и пытаюсь подобрать отъехавшую в район пола челюсть.
Мамочки! Как же я была права! То, что стоит от меня в пяти метрах, никем иным, как Кинг-Конгом, не назовёшь.
Двухметровая гориллоподобная особь со всеми первичными и вторичными признаками принадлежности к виду «МУЖИК», с бешеным взглядом из-под густых бровей (в настоящее время сведенных вместе), расчленяющим меня на мелкие такие кусочки.
Начинаю моргать глазами, пытаясь понять, не глюки ли у меня к концу рабочего дня. Просто поверить в то, что на этом мужике надет колпак Деда Мороза, немного сдвинутый на правую сторону головы, ну никак не хотелось. Уж слишком получалась картина сюрреалистичной.
