– Достаточно. Хватит, я сказала!
В помещении, специально предназначенном для проведения подобных рабочих совещаний, стало очень тихо. Люди перестали не только переговариваться, но и даже дышать – все с животным ужасом в глазах уставились на молодую черноволосую девушку во главе стола.
Бледная, хоть и была середина лета, худощавая, с острыми скулами и подбородком, она сидела, постукивая ногтями по стеклянной поверхности. На ней был строгий деловой костюм черного цвета, белая рубашка, черные туфли и солнцезащитные очки тоже черного цвета.
– У нас здесь не демократия, – медленно, точно наслаждаясь своим превосходством, произнесла девушка. – Я не интересовалась вашим мнением, а ставлю перед фактом…
Девушка повесила паузу длиной в несколько секунд, а потом угрожающе рявкнула:
– Вам все ясно?!
Два десятка разновозрастных мужчин и женщин живо закивали.
– Не слышу, – добавила девушка, сжав раскрытые ладони в кулаки. Она настолько сильно это сделала, что все без исключения увидели ее побелевшие костяшки.
И вновь присутствующие в помещении люди в единый момент открыли рты и чуть ли не в унисон высказали свое согласие. Никто не промолчал.
Девушка, довольно кивнув, откинулась на спинку кресла.
– Отлично. А теперь… уходите.
Она небрежно махнула рукой и, повернувшись вместе с креслом, уставилась в открывающие роскошный вид на город огромные окна.
В помещении повисла гробовая тишина, в которой застыло всеобщее недоумение. Каждый мысленно проклинал девушку, ведь она сама собрала срочное совещание, посвященное новому проекту, вынудив всех бросить свои текущие дела и в самый короткий срок сформировать идеи и предложения по проекту, о котором они узнали буквально несколько часов назад, а теперь, получается, не выслушав ни единого человека, – просто разгоняет всех.
– Но… – робко, после минутного замешательства, заговорил мужчина в синем костюме. Он неуклюже встал, а по его рукам, суетливо пытающимся свести края пиджака, сразу стало понятно, как сильно тот нервничает. – Вы…
Мужчина не получил и малейшего шанса огласить общее мнение – его прервала все та же девушка. Она резко вскочила и с силой обрушила на стол свои руки, запустив в закрытое помещение жуткий звенящий стон едва не лопнувшего стекла.
– Пошли… все… вон! – злобно прошипела девушка сквозь сжатые зубы.
Больше никто не смел с ней спорить. Каждый сотрудник от простой уборщицы до самых высших должностей был либо наслышан, либо лично знаком с наисквернейшим характером молодой девушки, поэтому все подорвались со своих мест и поспешили покинуть зал совещаний.
Единственным, кто не дрогнул, был пожилого вида мужчина, молчаливо стоящий позади девушки. Он не сдвинулся ни на сантиметр, сопровождая покидающих помещение людей легкой, извиняющейся улыбкой.
На вид старику стукнуло за шестой десяток в лучшем случае. Сутулый, с темными глазами. На нем был дорогой костюм-тройка светло-коричневого цвета, так еще и в клетку, и сидел идеально по фигуре. Его редкие седые волосы, покрытые обильным слоем геля, были зачесаны назад. Старик выглядел так, словно он только что сошел с экрана фильма про английских аристократов девятнадцатого века. Для завершенного образа не хватало только шляпы.
– София Сергеевна… – заговорил он, как только последний человек покинул зал и они остались с девушкой наедине.
– Ты тоже уходи, Виктор.
– А как же…
– Я сказала, уходи! – закричала девушка. – Я что, не по-русски говорю?! Что за день сегодня такой, а?! Все вдруг резко отупели или получили от какой-то ведьмы эликсир бесстрашия?!
Девушка уставилась на пожилого мужчину.
– Ну, отвечай, старик! – приказала она.
– Вроде… нет, – даже не смутившись и без страха перед бушующей девушкой ответил Виктор. На его лице даже появилась легкая улыбка. – Не знаком с местными ведьмами.
Девушка слегка наклонила голову и тяжело задышала:
– Ты…
Она не смогла закончить.
– Простите, София Сергеевна, – вставил Виктор, а затем, уважительно поклонившись, медленно двинулся к дверям, оставляя полыхающую сотканным из негодования ярким пламенем молодую девушку наедине с самой собой.
Как только звук сомкнувшихся дверей достиг ушей Софии, она устало выдохнула. И тут же ее прямая осанка рассыпалась, словно карточный домик под дуновения ветра. Голова поникла, а затем она просто рухнула на стол, успев подложить ладони, чтобы не разбить себе лицо.
Пролежав с минуту без движения, девушка подняла голову. Она положила подбородок себе на руки и уставилась в другой конец зала… Вот только она ничего не видела.
Ее солнцезащитные очки съехали, обнажая бледно-серые, мертвые глаза, – София с рождения была незрячей.
– Боже, как я устала! – прошептала девушка.
Она глубоко вдохнула и громко выдохнула. Хрупкое тело умоляло опустить голову обратно и закрыть глаза, обещая мгновенно погрузить ее в сон. День выдался продуктивным и, как следствие, выматывающим. Расплата ударила жестко, не подкрадываясь со спины, а как самый мощный и умелый боксер-тяжеловес.
«Соберись! – мысленно приказала себе София. – Соберись, София, соберись!»
Девушка подняла голову, выровняла осанку и плечи. Она нашла на столе свои темные очки и вернула их на законное место.
