Ящеры с утра будто взбесились. Они хаотично носились в ледяной выси неба, прикрытого полупрозрачной занавесью непогоды, кувыркаясь в колкой мороси и крича во все горло. Пронзительные вопли разрывали привычное спокойствие, разлившееся над замком, и наполняли сердце тревогой. Чешуекрылы будто тоже чувствовали, что жизнь скоро изменится. Хотя им-то что, это у меня все перевернулось с ног на голову и никогда уже не будет, как прежде.
– Ну чего ты ревешь, Леони? – пробурчала няня, сооружая из моих светлых волос высокую прическу. – Глазки опухнут, – еще одна шпилька вонзилась в затейливо уложенную «башню», – жених подумает, что какую-то дурнушку ему подсунули.
– И пусть, – я мрачно кивнула, отведя взгляд от окна, – может быть, передумает. Я Кристиана люблю, до нашего с ним брачного ритуала оставалось меньше месяца! И откуда только взялся этот Дэмир Даркрэйн! – прорычала это ревущее имя и в бессильной злости сжала кулачки. – Он же даже не видел меня никогда, с чего вдруг жениться решил? Зачем я ему вообще? Ни приданого богатого, ни красоты сногсшибательной. Откуда он взялся на мою голову?!
Еще вчера я засыпала с улыбкой, думая о том, что скоро стану леди Дорлинор, госпожой Утеса, супругой моего любимого Кристиана, с которым мы помолвлены с детства. А потом дядя позвал меня в кабинет, пропахший сигарным дымом, и сказал, что Дэмир Даркрэйн просит моей руки. Вернее, что он берет меня в жены, ведь такие не просят, они приказывают. И не принимают отказов.
Теперь мои мысли носились в голове, как ящеры в вечернем небе, не находя себе места. И я тоже готова была пронзительно кричать от распирающей меня бессильной ярости. Ну почему, почему?!
– Зачем я понадобилась этому лорду?! – прошипела вслух.
– Да кто ж знает, Леони, он же полукровка, кто их разберет, – няня пожала плечами и поправила ожерелье на моей груди.
Треугольные сапфиры, по цвету как мои глаза, достались мне от матери вместе с воспоминаниями о красивой черноволосой женщине, которая всегда тепло улыбалась. Вот и все мое наследство. Ну, и еще клочок земли перешел мне от недавно умершей родственницы – такой дальней, что мы и не виделись никогда. Но там не земля, а смех один – горы да ущелья сплошные, даже для выпаса овец негодные.
– Смирись, милая. Говорят, Дэмир Даркрэйн этот красавец, каких еще поискать! Глядишь, и по нраву тебе придется.
– Ни за что! – я помотала головой.
– Не упрямься, золотко мое, – принялась увещевать няня. – Коли дядюшка твой сказал, что быть тебе женой Даркрэйна, так ничего уж и не поделаешь. Будь умнее, нельзя мужчинам перечить. С ними лаской надобно и хитростью.
Она права. Я сделала глубокий вдох. До брачного ритуала еще полно времени, сегодня только помолвка. Хитрость мне пригодится. Ведь надо сделать так, чтобы до свадьбы не дошло. Пусть лорд Даркрэйн убирается восвояси и ищет себе другую супругу.
– Посмотри, какая ты у меня красавица! – няня подтолкнула меня к зеркалу в полный рост.
Я посмотрела на молодую стройную девушку в белом платье. Оно было очень красивым, искрилось, будто обсыпанное крошечными звездочками, и оставляло открытым спину почти до талии. Длинная цепочка от маминого ожерелья спускалась вдоль позвоночника и щекотала между лопаток. Необычное ощущение, будто чьи-то пальцы дразняще касаются кожи. Раньше мне не позволяли носить такие взрослые наряды. Но в день помолвки можно, дядя настоял.
Платье мне нравилось. А вот относительно своей внешности я иллюзий не испытывала. Красивой была мама – черноволосая, темноглазая, с пышными формами. А мне похвастаться нечем. Волосы хоть и густые, но светлые добела, глаза большие, но темно-синие, женских выпуклостей почти не наблюдается. Ноги длинные, удобно по деревьям лазать. Вряд ли такая жениху понравится. В моде совсем другой тип внешности.
Ну и отлично! Я удовлетворенно кивнула, вытерла дорожки от слез на щеках и нахмурилась, раздумывая, стоит ли сразу начать прихрамывать на обе ноги и всем подмигивать, имитируя нервный тик, или пожалеть нервы дядюшки и приберечь «представление» до того момента, когда нас с женихом по традиции отправят гулять по саду.
Да, пожалуй, не стоит торопиться, надо все сделать правильно. Тогда этот лорд Даркрэйн убедится, что такая жена ему не нужна и убежит в ужасе, сверкая пятками. Уж я постараюсь!
Лакеи распахнули передо мной двери Золотой залы. В лицо тут же ударил яркий свет, шум голосов и нежные переливы свирели. Сразу видно, дядюшка расстарался, чтобы всем пыль в глаза пустить, денег явно не жалел и в гости созвал всю округу, чтобы похвастаться тем, что выдает племянницу за одного из Пяти лордов. Он не глуп, понимает, что сможет немало выгодных сделок заключить на этом торжестве, ведь все окрестные дельцы будут рады вложиться в любое «предприятие», хоть как-то связанное с правящей Пентархией.
– А вот и она! – вскричал дядя, обладатель весьма объемного пуза, двинувшись на меня с распростертыми объятиями. – Леонелла, невеста лорда Даркрэйна! – все дружно захлопали в ладоши.
Я поморщилась – ненавижу, когда называют полным именем. Звучит, словно название какой-то болезни. Впрочем, быть невестой лорда Даркрэйна мне нравилось еще меньше. И очень интересно, почему все собравшиеся рукоплещут мне, будто охотнику, загнавшему оленя?
