Встречаю вчера на улице соседского парнишку лет десяти, а у него над бровью – волдырь красный, – да такой, что смотреть страшно. – Что у тебя с лицом? – спрашиваю. – Бородавка какая-то выросла, мама вчера ее прижгла – может сойдет. – Чем? – Просто уксусом. – Славка! У тебя же химический ожог получился! Тебе к доктору надо срочно! А, если это – не бородавка, а родинка? Кто вас надоумил такому? Это же опасно! – Бабушка моей одноклассницы посоветовала, мол, народное средство, съест бородавку и заживет быстро. – Мы в каком веке живем, Славик? Какой уксус? Иди к врачу – настаивала я. – Поверь мне! Я знаю, что говорю!
Анюня
Не помню, почему я называла Ольгу – сестренку мою, не Олюней, Оленькой, как родственники, а Анюней. Было в этом трехлетнем ребенке что-то необычное: то ли походка основательная, твердая, то ли голос-басок, то ли самостоятельность не по возрасту. Проявилась у Олечки, с тех пор, как только на ножки встала, особая любовь к кошкам и собакам. Гулять с ней, по этой причине, было сложно тетке с дядькой – ее родителям, и любому, кто на это решался. Как увидит Анюня кошку или собаку, все – не удержишь – кушала она хорошо, была увесистой девочкой, но бегала быстро. Так и летит к бедному животному, подхватывает, прижимает к себе, гладит – вплоть до поцелуев дело доходит. Сколько не старались отучить девчонку животных на улице трогать – ничего не действовало. Так и гуляли – кто первый животинку увидит. Если Анюня, то – догоняй; провожатый – хвать сразу за руку, и медленным шагом – в сторону. Особенно тетка переживала: мало ли что может произойти – животное укусит, поцарапает, зараза всякая может быть. В общем – большая проблема была с прогулками.
