Часть первая:«Имя дракона».
Глава 1
А́маран И́ддин всегда считал осень самым отвратительным временем для путешествий. Если бы у него была возможность, он переждал бы вчерашнюю грозу в уютном доме своего учителя, а сегодня не тащился по грязным размытым дорогам, хлюпая сапогами по лужам и старому, истрёпанному ковру осеннего леса. Если бы он мог, то отложил бы это путешествие по меньшей мере до середины весны, но его учитель по имени Иллио́л был не менее упрям, чем сам Амаран. Волшебник никак не мог взять в толк, отчего «знакомство с драконом» не может подождать ещё немного, и потому покидал дом учителя с большой неохотой, хотя и никогда не был против приключений.
Насвистывая весёлую песенку, совершенно неподходящую к такой пасмурной погоде, и всем своим видом при этом выказывая презрение к слякоти, грязи и дождю, накрапывающему с неба, Амаран брёл на юг, к горам Гилимба́рг, где издавна обитали драконы.
Нехоженые поля и луга, по которым проложил свой путь волшебник, сменились редкой рощицей. Справа от него тянулась горная гряда, а слева слышался грохот разбивающейся о камни речной воды. Судя по карте, уже совсем неподалёку отсюда могла начинаться Сонная чаща. Амаран никогда не бывал в ней, и, при всей своей страсти к путешествиям, не горел желанием исправить это упущение – из книг и из рассказов учителя он знал, что это место забрало несчётное количество жизней. Когда-нибудь, когда он станет Великим магом, конечно, он обязательно заглянет туда, чтобы изучить и помериться силой колдовства, поглядеть, кто кого возьмёт… А пока у него было слишком важное дело и задерживаться, да и, возможно, рисковать собой, маг точно не собирался.
Учитель советовал ему идти другой дорогой, в обход, но Амаран редко слушался. К тому же он прекрасно знал, что мимо Сонной чащи можно спокойно пройти вдоль реки, и именно так и намеревался сделать. И у него не было сомнений, что это непременно получится.
Пока он не заметил, что вокруг слишком тихо.
Дождь прекратился, ветер перестал колыхать ветки деревьев, звук шагов пропадал в мягком, глубоком мхе, а шум реки больше нельзя было расслышать. В груди неприятно защемило от мысли, что он зашёл всё же глубже, чем планировал. Однако возвращаться волшебник категорически не собирался, это означало бы признать, допустить пусть даже в теории, что он мог ошибиться и неправильно выверить свой маршрут. Амаран Иддин был слишком уверен в себе, чтобы такое предположить.
Он оглянулся, обежал взглядом сомкнувшуюся вокруг стену деревьев и пошёл дальше в тёмную чащу леса.
Никакой враждебной силы не ощущалось в клубящихся между стволами тенях.
«Уж можно подумать, я не понял бы, что это Сонная чаща, если бы там оказался! – усмехнулся своим сомнениям Амаран. – Я же не какой-то наивный эльфийский селянин, что ничего не смыслит в магии и не способен распознать угрозы!»
Всё вокруг становилось более и более неприятным, мертвенно тихим, неподвижным и затягивающим вглубь, как болото. Ноги утопали в буроватой зелени мхов, устилавших землю, над головой тяжёлым тучистым сводом нависало небо, воздух казался плотным, вязким, и с трудом прорывался в лёгкие.
Голова постепенно заполнялась туманом, который Амаран с негодованием пытался вытрясти из неё. Тревога нарастала, и больше её не могли заглушить ни насмешки, ни бесконечная уверенность эльфа в своих ощущениях и правильности выбранного пути. С недовольством он вынужден был сознаться себе, что всё-таки ошибся, однако возвращаться было поздно. Позади и со всех сторон его окружили деревья, почти не отличавшиеся друг от друга, и не дававшие подсказки о том, с какой стороны леса он пришёл и куда следует двигаться дальше.
Но даже если бы волшебник мог вспомнить обратный путь, он ни за что не согласился бы просто сбежать. Не в его правилах было отступать с намеченной дороги, и то, что эта дорога завела его в Сонную чащу – стало для него вызовом, в который он бросился с азартом.
– Пусть так, – Амаран поднял голову к чёрным ветвям и улыбнулся, довольный возможностью испытать себя. – Посмотрим, кто окажется сильнее. Или я не достоин быть Великим магом, если какая-то жалкая чащоба способна уничтожить меня!
Мысли всё больше путались, мешались в кашу, но волшебник не один год учился безупречно владеть своим разумом, и никакая магия не могла отнять у него контроль над собственным сознанием. Он снова и снова раскладывал мысли по местам и отбрасывал всё лишнее, что пыталось просочиться в голову, и уже без злости, почти с восторгом ощущая на себе воздействие незнакомых чар, стремился изучить и проникнуть в их суть.
Усталость постепенно давала о себе знать. Амаран не мог сказать точно, было это колдовством Сонной чащи, или обычной усталостью от пройденного пути. Времени с тех пор, как он отправился в дорогу, прошло порядком, чтобы ноги отяжелели, а сумка, перекинутая через плечо, успела его утомить.
«Наверняка время уже за полдень, – продолжал размышлять волшебник, поднимая глаза к небу и пытаясь за тёмными тучами уловить положение Или́ра – дневной звезды. – И без всякой Сонной чащи было бы пора остановиться передохнуть… А ей только того и надо! Думает, я не знаю!»
