Если и есть на свете ангелы-хранители, то один из них сейчас точно в ужасе протежировал Киту, вцепившемуся в руль своего доджа мертвой хваткой. Дождь барабанил по кузову и лобовому стеклу, ветер рывками дергал автомобиль, заставляя тот беспокойно покачиваться на раскисшей дороге. По мере того, как Кит отдалялся от родного Кейп-Кода, пейзаж вокруг становился все мрачнее; контуры гор, окутанные облаками, маячили вдалеке, а через каждые несколько минут небо разрезала еле уловимая молния, освещая неприятные силуэты нависающих над дорогой скальных выступов.
В этом году бабье лето не позолотило Массачусетс: беспощадная осень прочно вцепилась в Кейп-Код своими когтями и жестоко терзала улицы проливными дождями, срывая с деревьев зеленую листву. С гор то и дело приходили бора, а с побережья соленые ураганы: туристический сезон сам собой завершился почти на два месяца раньше обычного.
До резервации Пенобоскот, в которую Кит держал путь, оставалось всего несколько миль, если верить картам. А если не верить, то в этой темени парню не было видно ни малейшего признака цивилизации, и где здесь может находиться целое поселение он не представлял. Идея навестить школьного друга уже не казалась такой заманчивой, пусть они с Такодой и не виделись с окончания школы – с того самого момента, как разъехались по разным университетам. За все годы дружбы индеец не раз приглашал его в гости – познакомиться с родными, а главное – поохотиться – то, что семья Такоды умела лучше всего. Однако, тогда еще маленького Кита не пускала ранимая матушка, считавшая убийство животных непростительным грехом. Парня всегда раздражала эта её мягкотелость и лицемерие, ведь миссис Бауэрс, помимо её серьезных гринписовских наклонностей так же являлась директором самого большого в Кейп-Коде мясного камбината.
Додж наехал на очередной булыжник, некогда выкатившийся с горы, и Кит чертыхнулся, крепче цепляясь за руль, но тут же с облегчением выдохнул, когда мимо окна пролетел ржавый указатель с голубым орлом: «Пенобоскот. 1,5 мили». Кит свернул на боковую дорогу, ведущую в глубь леса. В голове его уже вертелись все возможные варианты того, как он проведет эти выходные, и во всех их них он приносит с охоты самую крупную добычу, а местные радостно обсыпают его поздравлениями, поражаясь охотничьими навыками городского юноши.
Из фантазий Кита вытянуло неприятное чувство, заставившее парня пристальнее вглядываться на подобие дороги, по которой он ехал. Через несколько секунд прямо перед ним из темноты возникла высокая фигура. Еле успев крутануть руль влево, Кит в последнюю секунду вдарил по тормозам, и колеса омерзительно заскрипели на мокрой земле. От резкого торможения открылся бардачок, из которого на него посыпалось все содержимое, а ремень неприятно впился в грудь. Юноша в ужасе отстегнулся и выскочил из машины. «Какой-нибудь безумный автостопщик. Или черный медведь?..» – вдруг подумалось Киту и он замедлил шаг, однако тут же остановился и удивлено вздохнул, вытирая капли дождя со лба: огромный деревянный тотем смотрел на него на фоне темного грозового неба. Кит неуютно поежился: ему действительно казалось, что все три пары деревянных глаз уставились прямо на него. На самом верху тотема была изображена сова. Глаз её, выполненные с удивительной детализацией, казались живыми и были вырезаны так, что даже под разными углами не сводили с тебя пристального взгляда.
****
Мистер Ред Тандер, отец Такоды, которого все в резервации называли просто – Мато, показался Киту довольно веселым и приятным, хотя он сразу почувствовал: шутки с Мато плохи. Бабушка всегда учила Кита, что первое впечатление мужчина создает, во время рукопожатия. Мистер Ред Тандер так крепко сжал юноше руку, что парень почти почувствовал, как там что-то хрустнуло.
Небольшой деревянный дом, в котором жили Ред Тандеры был настоящим воплощением уюта. Большая часть мебели была выделана вручную из местных пород дерева и расписана резными узорами. На стенах висели старинные фотографии, картины и маски. В углу комнаты кучковались связки сушёных трав и кореньев, которые, как догадался Кит, использовались в лечебных целях и ритуалах. На лежанке у дивана спала непонятной породы собака, которая даже ухом не повела, когда незнакомец зашел в дом.
"Завтра ночью мы проведем ритуал очищения и благодарности. Это важная часть нашей традиции, и я приглашаю тебя присоединиться к нам. Мы делаем это перед каждой охотой», – сказал Такода, положив Киту руку на плечо, – «Прежде чем забрать чью-то жизнь, мы просим прощения у духов леса и благодарим их за дары, которые они нам предоставляют.» Кит кивнул, понимая глубину и важность этого обычая. Он вдруг поймал себя на мысли, что не обладает такой богатой культурой и, наверное, никогда не сможет почувствовать то единство, которое связывает всех этих людей. «Без рода, без племени», – подумал Кит про себя и усмехнулся. И это практически было правдой: отец ушел из семьи, когда он был маленьким, а с матерью Кит почти не общается. Впрочем, стыдно ему за это не было: эта женщина не скрывала, что Кит был нежеланным ребенком в семье.
