Мы все – существа упущенных возможностей. Абсолютно все. Даже те, кто, обладая способностью улавливать состояние и момент, использует, а не откладывает на потом. Совершает такое действие, какое и есть он сам, а значит, совершаемое дело – протянется во времени и останется навсегда. Он знает: это очень важно. Но даже и таковым людям свойственна апатичность, разочарование, что неизбежно откладывает и затем неизменно убивает, собственно, замысел. Самое драгоценное в человеке – это его замысел и самозамысел. И цель – не в том, чтобы донести здесь, в этом маленьком тексте, что-то принципиально новое и иное для тех, кто «и так все понимает». Цель – не много и не мало – изменение сознания. И даже не столько для тех, кто прошел определенную дорогу – от диагноза к желанию действия, сознательного действия на выходе, но для тех, кто видит и слышит таких людей. Или, возможно, теперь захочет и услышит…
Разные люди, разные пациенты по-разному возвращаются после операций, облучений и химиотерапевтических действий даже домой, а не то что «в строй».
Автору этой книжки, несмотря на личную установку как можно дальше дистанцироваться от происходящего в клиниках в целом – кроме, разумеется, линий работы со своим диагнозом, методик, действий с таковыми диагнозами вообще и общения с врачами по этим моментам – конечно, приходилось слышать и самих пациентов, и рассказы о них.
По большей части пациенты с тяжелыми формами диагноза возвращаются в жизнь с серьезными психологическими травмами, обусловленными тяжелейшим течением заболевания, а также малощадящими формами работы с ними. Это факт, который, к сожалению, стороной не обойти.
Оглядываясь, осмысливая то, что он оставил до ухода в больницу, человек, будучи теперь, когда вернулся, уже во многом для себя и для окружающих (!) иным, предельно ясно осознает это. И все, к чему он привык раньше в плане действий и, так сказать, «бросков» -поступков в мир – а лучше и яснее всего это выглядит, когда таковые поступки имеют характер личностный и творческий – теперь является либо в критически слабой, либо в критически запредельной форме. Он утратил чувство срединности. Чувство нормы. Чувство согласия с самим собой. Травма, которая с течением времени может сгладиться и стать не слишком заметной для окружающих, которые очень рады, что теперь человек, как кажется, «ведет себя как здоровый и, наконец, победил свою болезнь!», все равно будет теперь уже вместе ходить с человеком по всем его дорогам. Время от времени это станет проявляться в поступках и действиях. К которым окружающие будут, как это ни странно, готовы. Глубоко подсознательно. Люди всегда к этому готовы. В природе как человека, так и группы, общества продолжают быть и действовать законы интуиции, предчувствия. Согласно им, не осознавая этого, люди настороженно и как бы уже заранее зная, что будет, сторонятся. Хотя могут этого не показывать. И даже переубеждать себя и других. Могут даже быть рядом и помогать в чем-то. Внутреннее отстранение от человека уже есть.
И все это отлично знает и чувствует больной.
Отсюда часто – запредельные мысли. Часто – запредельные поступки. Терять вроде бы уже и нечего, а он продолжает работать на свои потери.
У фотографа все хуже выходят снимки. У писателя или журналиста – тексты. Рассогласование с мыслью и словами – даже не то. Происходит рассогласование состояний. Ведь никому и никак не объяснить на словах, что происходит внутри. Таковых слов нет. Но состояние это – черного цвета, а текст (любой) должен быть – цвета белого. Иначе он будет невнятен.
Помимо того, что носитель диагноза продолжает свою ежедневную (теперь) борьбу за собственную «нормальность»; помимо того, что он каждый вечер ложится и каждое утро встает с болью, иногда непереносимой, но, однако же, усилием воли, возвращает себя в состояние «нормальности» (прежде всего, психологической, затем – физической); помимо того, что он старается жить и действовать сам, – такой человек всегда будет ждать поддержки.
И вот о том, чем на самом деле является таковая поддержка в большинстве случаев и о том, чем бы она должна на самом деле являться, – хотелось бы в этом небольшом тексте отразить.
Это тем более логично, что последняя, а потому самая никогда не читаемая (законы жизни – те же, законы бытия, законы «когда-нибудь потом», законы «сейчас другое занимает» и т. д. – обеспечивают закономерность: последняя глава любой (!!!) книги почти никогда не прочитывается) глава моей первой маленькой книжки «Предел как шанс» – именно о том… О том, что надо бы знать и понимать. Но о том, чего знать и понимать неудобно и некогда.
Хотя основной корпус этого совсем маленького текста готов был давно, существовали моменты, когда я не хотела заканчивать и пускать его в свободное плавание. Все, что вы прочтете, написано в больнице, во время трудной терапии, и я сознательно не изменяла, не структурировала, не объединяла и не соединяла. Решила, что вот так, отдельными, почти дневниковыми заметками, оставить лучше.
