Как всегда осенью на меня напала очередная хандра. Процесс самобичевания шёл полным ходом. Тяжёлой артиллерией выступала главная мысль: «Жизнь не удалась!». Такие мелкие, проблемные мыслишки, как «никто меня не любит», «профессиональная неудовлетворённость» и т. д. в расчёт не брались. Начать хотя бы с того, что работаю я простой учительницей в простой школе. Причём школа находится в небольшом посёлке городского типа, грозящем в необозримом будущем, перерасти в очередной провинциальный городок, каких много на окраинах Московской области. И хоть зовут меня давно по имени-отчеству, в душе я никак не могу смириться с тем, что должна вести себя, как обязывает меня моё теперешнее положение, за что не раз попадало от вышестоящего начальства. А если ещё учесть, что моя профессиональная специальность математика и физика, то есть «от чего выпасть в осадок» (это любимое выражение моих любимых учеников). Вообще, исходя из моих личных наблюдений, я пришла к выводу, что все школьные проблемы между учениками и учителями происходят оттого, что слишком быстро учителя забывают о том, что совсем недавно они сами были учениками, что слишком серьёзно они относятся к своей значимости. Их, видите ли, должны любить только потому, что они учителя. Ближе, товарищи, надо быть к народу (в данном случае к ученикам), и народ (читай: ученики) сам к вам потянется. Короче, в припадке яростной хандры, я могу написать целую научную диссертацию на школьную тему, очень длинную и очень умную. Вот только кому она нужна?
Итак, жизнь не удалась! С такими философскими мыслями, я ехала из деревни, куда отвозила сына на каникулы. Он так и не привык к жизни, в пусть небольшом, но городе. И при каждом удобном случае пытался сбежать в деревню, где жили мои родители.
Ехала я на своей собственной машине, в свою собственную квартиру. Вы только не подумайте, что всё это я смогла купить на учительскую зарплату. Конечно же, нет. Просто в своё время я совершила очередную глупость (а может и не глупость, если я всё – таки живу в квартире и езжу на машине). Я вышла замуж. Вообще, моё замужество и, соответственно, развод – это отдельная и очень увлекательная глава моей жизни. И когда-нибудь я обязательно о ней расскажу. Но, в итоге, я живу с сыном, которому десять лет и которому очень не хватает мужского воспитания.
Ладно, хватит философствовать и предаваться воспоминаниям. Сейчас приеду дамой, брякнусь на диван и никаких мыслей.
Пока я доставала сигарету, мимо меня на огромной скорости пронеслась иномарка. Как будто шмель пролетел, ш-ш-ш, и нет её. Я даже не успела разглядеть какая модель, да и было уже почти темно. Но всё равно успела отметить про себя, что на наших дорогах такие большие и красивые машины не часто встретишь. Машина в одно мгновение скрылась за поворотом. Ну что скажешь, гонщик Спиди, а проще – чокнутый!
В этот момент раздался визг тормозов и грохот. Ясно, гонщику не повезло, догонялся. Я нажала на газ, выжимая из моей «Нивы» всё возможное. Миновав поворот, я, как и предполагала, увидела в кювете ту самую иномарку, которая меня обогнала.
Оставив машину у обочины, я со всех ног бросилась к тому, что ещё недавно было сверкающим быстроходным средством передвижения, а теперь стало просто грудой исковерканного металлолома. В машине был только один водитель, который не подавал никаких признаков жизни. Мне стало очень страшно. Как назло, на дороге не было ни одной машины. Моя душа медленно уходила в пятки. Я ужасная трусиха. Я испугалась, что человек в машине уже умер, я испугалась, что машина может рвануть, в конце концов, я просто испугалась! Я же слабая женщина!
Разбив кое – как окно, с трудом открыв дверцу машины, я всё-таки его вытащила. Ого, весит он килограмм сто, не меньше. Я с трудом потащила его подальше от опасного места. Хорошо ещё, что и сама я не дюймовочка, а то бы мне пришлось совсем туго. До дороги оставалось не так уж и много. И тут раздался взрыв. У меня подкосились ноги, в голове зашумело, а в уши как будто натолкали ваты.
Так, надо быстрее в больницу. Попыталась нащупать пульс, но у меня ничего не получилось. Я сама дрожала, нет, ни как осиновый листок. Скорее меня била крупная нервная дрожь. Ну не рождена я для героических поступков! Но больше же никого не было рядом. Тем более из школьного курса литературы мы крепко-накрепко усвоили, что героями не рождаются – ими становятся. Может как раз сейчас и идёт процесс становления моего героизма? Фу, о чём я думаю? Мне бы человека спасти! Кое-как устроив его на переднем сидении, я нажала на газ.
Открыв ключом дверь, я, наконец-то, попала домой. Увидав себя в зеркале, ужаснулась: вся грязная, в крови, волосы спутаны. В душ, быстрее в душ!
Потом, чистая и уставшая, я легла на диван, а перед глазами проносились события сегодняшнего вечера. Вот я подъехала к больнице, вот выскочили санитары с носилками, вот приехали «родные гаишники (или как их там теперь, гибэдэдэшники)». Вот меня откачивают нашатырём, поят какой-то гадостью…
