Отпущение грехов
Безумец – музыкант в не меньшей степени, чем ты или я;
только инструмент его немного расстроен.
ДжебранХалильДжебран
Трек «Hall of the Mountain King»,
Apocaliptica, Альбом CULT (2000)
Глава 1
Напротив входа в бар «Огни Лидии» остановился лимузин – небывалый гость в этом забытом Богом фабричном квартале. Рядом с заброшенными постройками, смотревшими на серый мир провалами окон, посреди мусора, грязи и убогости черный глянцевый кузов машины казался пришельцем из другого мира. Даже отблески неоновой вывески бара на боках машины светились, ярче самой вывески. Пассажирская дверь бесшумно поднялась, и из темноты салона с некоторым трудом выбрался мужчина, лет шестидесяти. Он расправил черное пальто, надел шляпу, и, опираясь на трость, направился в сторону бара. Машина отъехала на назад и опустилась в парковочное состояние и только лидар на крыше продолжал вращаться и ощупывать местность.
Из заведения, носящего имя одного из флагманов времен войны, доносилась ритмичная музыка. Поморщившись, мужчина открыл дверь, и его окатило глухим буханьем вперемешку с визгливым смехом, запахами табака, марихуаны, алкоголя и застарелой грязи. Помедлив секунду, мужчина покачал головой и вошел внутрь.
Жизнь в баре бурлила. Люди, судя по виду работяги с ближайших фабрик и жители окрестных трущоб, нависали над столиками, толкались у барной стойки и, конечно же, перед подиумом со стриптизершами. Но даже эта, казалось бы, самая яркая часть заведения – сцена – выглядела обшарпанной. Потеки под потолком заметные даже в полутьме, свисающая проводка и что-то свисающее со свисающей проводки, перегоревшие местами лампы, да и сами стриптизерши – похоже, выступать в этом баре было их последним шансом устроиться на официальную работу.
Опираясь на трость, посетитель направился к столику, приютившемуся у стены слева от подиума. Толпа, пожирающая глазами танцовщиц, расступалась, пропуская старика вперед и, что удивительно, никто не орал: «куда ты прешь!», никто не отталкивал его. Будто гость обладал особенной аурой, подавляющей любое желание нахамить ему.
Вокруг стола, куда направлялся пассажир лимузина, концентрация грязи и убогости казалась еще выше. Пустые бутылки на полу, темные лужи, грязь, застывшая с отпечатками подошв. Дополнял картину пьянчужка. Он полулежал на стуле, склонив голову на грудь, и шевелил губами, будто разговаривал сам с собой. В любом баре можно увидеть таких: отгородившиеся от окружающего мира бутылочным стеклом, они везде одинаковы – спутанные волосы, многодневная щетина, одежда пятнах, а в глазах бессмысленный, стеклянный взгляд. И военная форма на них не редкость. Совсем не обязательно, что они служили Форму несложно купить по дешевке или найти на свалке. За фасадом формы можно спрятать все что угодно. Вдруг мир сжалится и вернет часть долга своему защитнику? Вряд ли это срабатывало хотя бы раз за всю историю человечества, но попробовать всегда стоило. На спящем висел мятый китель космических войск и, если представить его стоящим, форма могла оказаться ему по фигуре. Он и не лукавил. Татуировка на его правой щеке – смотрящее концами вниз полукружие, пересеченное посередине молнией – не оставляла сомнений в том, что он в недавнем времени служил. Татуировка дорогая, с золотыми вкраплениями, такую на последние не сделаешь.
Гость подошел к столу и переставил ближе к середине бутылку виски, стоявшую в опасной близости от края. Весьма недешевого виски, который было странно обнаружить не только на столе у пьяного, но и вообще в этой части города. Однако ж кто-то расщедрился. Или так и выглядит жалость мира? У самой руки пьяного стояла пластиковая тарелка с разноцветными кремовыми шариками в прозрачной глазури.
Старик взял у соседнего столика стул, хоть и не идеально чистый, но уж точно не липкий и сел. Лучи прожекторов, лениво ползающие по залу, добрались до гостя и высветили его лицо. Тяжелая нижняя челюсть – от природы, плотно сжатые губы и пульсирующие жилки на скулах – от напряжения, мешки под глазами – от усталости. Все вместе делали его похожим на бульдога, мудрого матерого пса. Седина почти полностью закрасила когда-то черные, как вороново крыло волосы. Мужчина нажал кнопку – и вокруг стола вспыхнула сизо-жёлтая завеса, укрывающая от посторонних шумов. Не такая, чтобы полностью отгородить разговаривающих от звуков и взглядов снаружи, как в дорогих заведениях, но так уже можно разговаривать, не повышая голос до крика.
Пьяный дернулся и глубоко вздохнул. Будто его разбудила тишина.
– Здравствуйте, майор О’Нил. – сказал гость.
– Бывший майор. Быв-ший, – заплетающимся языком проговорил тот.
– Меня зовут Стивен Хендерсен, – ответил седовласый.
Имя «Стивен Хендерсен» должно быть известно любому, кто участвовал в войне и большинству тех, кого миновала эта участь. Те же, кто не слышал этого имени, непостижимым образом догадывались, что перед ними Значительный человек. – О, я удостоился великой чести, – растягивая слова пропел О’Нил. – Тоже хочешь посмотреть мое шоу? Специально для вас первый шарик бесплатно!
О’Нил с трудом протянул руку к тарелке и с пятой попытки ухватить шарик, но потом – откуда взялись силы? —молниеносным точным движением О’Нил метнул его в извивающуюся на сцене толстушку. Публика отозвалась восторженными криками, когда стриптизерша наклонилась – практически легла на подиум, – и позволила одному из работяг слизать крем с правого соска.
