— Чертов ублюдок! — громко хлопаю дверью.
Не дожидаясь лифта, быстро спускаюсь вниз. Слезы
катятся по щекам. Ничего не вижу. Едва удерживаю в руке перила и чуть не лечу
кубарем по ступенькам. Пусть будет проклят! Завожу машину и срываюсь с места.
Подаренная на работе бутылка с виски как нельзя, кстати, катается по коврику
пассажирского сидения.
— Мудак! — вырывается сквозь всхлипы.
Не понимаю, куда я еду. Просто вперёд,
подальше от предательства!
«Надо больше проводить времени вместе», —
нарочно искривляю свой голос, вспоминая слова этого козла. Отдельный котёл для
тебя, Лёша! Отдельный котел!
Игнорирую желтую лампочку на приборной
панели. Не ищу заправку и еду по неизвестным дорогам. Путь освещают только
тусклые фары моего авто. Ни одного фонарного столба очень долгое время. Машина
медленно катится вперёд, пока не глохнет.
— Долбаные предатели! Кругом одни Иуды, —
пинаю колесо своего авто.
Бензин закончился прямо на мосту. Лезу внутрь
салона, включаю аварийку и тянусь к бутылке виски.
— Ненавижу! — ору во всю глотку.
Машин мало. Никому нет дела до заглохшей
тачки. Кое-как пробираюсь через высокое ограждение и сажусь на выступающую
железяку. Подо мной только тьма и шум реки.
Виски вливается в меня как живая вода — обжигает
глотку, притупляет боль и выжигает воспоминания до тла. Чертов мудак!
«Давай,
будем больше удивлять друг друга», — я вновь искажаю свой голос.
Удивила, блядь! Приехала с корпоратива домой,
черт знает откуда. Не осталась ночевать в снятом для сотрудников загородном
доме, сюрприз, блядь, устроить хотела. И что? Кто кого ещё удивил, Лёша? Вы со
своей шлюхой надолго запомните эту встречу!
— Ненавижу! — шиплю в стеклянное горлышко и
упиваюсь алкоголем.
— Это не самое лучшее место, чтобы сводить
счёты с жизнью, — голос во тьме врывается
в мое уединение так неожиданно, я умудряюсь выронить бутылку.
— Блядь, — я зло ору ей вслед и вижу, как она
исчезает во мраке.
— Давай, ты дашь мне руку, и я тебя заберу оттуда?
— от спокойного тона я закипаю ещё больше.
— Я просто хотела напиться. Какого черта так
подкрадываться?
— Слушай, что бы ни случилось, это не выход.
Разрешишь тебе помочь? — тень продолжает успокаивать меня.
— Да не хочу я отсюда прыгать! — рявкаю. —
Даже не собиралась!
— Тогда что ты тут делаешь? — он очень близко.
Я не вижу своего собеседника, но ощущаю вибрацию его голоса.
— Пью. Точнее, пила. До твоего появления!
— Мне кажется, ты уже достаточно выпила.
Давай, иди сюда.
Я смотрю на большую ладонь, которая возникает
меж железных прутьев. Протянутая рука придает уверенности, что это не слуховая
галлюцинация. Какое-то время смотрю на размытое очертание моего собеседника. Понимаю,
что без алкоголя делать мне тут больше нечего, хватаюсь за его руку и встаю. От
виски меня шатает. С трудом, перелезаю через ограду, ладошки начинают гореть.
Спрыгиваю в крепкие мужские объятия.
— Джентльмен, — шиплю на него как змея. — Ты
мне бутылку должен.
— Куда тебя везти, самоубийца? Ты же не сядешь
в таком виде за руль? — пристальный взгляд сверлит меня, хватка ослабевает. Непризнанный
спаситель ставит меня на пол.
— Я в любом случае на ней никуда не уеду, — киваю в сторону заглохшей машины. — У нее
пустой бак, — кажется, мой язык слегка заплетается.
— Зато твой — уже полон. Зачем же так
напиваться? — изучающий взгляд бегает по моему лицу. — Садись. Куда едем? —
делает легкий кивок в сторону припаркованной машины.
— В аптеку, — я показываю ему свои ладони,
которые содрала о натянутые вдоль моста прутья. — Бо-бо, — надуваю губы как
маленькая девочка и усаживаюсь на место пассажира.
Свет в салоне кажется очень ярким. Перед
глазами начинают шустро летать мухи с горящими попками. Пока фокусирую взгляд
на навигаторе и пытаюсь определить, где я нахожусь, руки начинает жечь.
— А-ай! — я кричу от неожиданной резкой боли.
Тут же трезвею.
— А ты как хотела? — взгляд мужчины продолжает
изучать моё лицо. — Что, подуть? — он убирает белый пузырёк в аптечку машины.
— Было бы неплохо, — стискиваю зубы, пытаясь
пересилить себя и победить дикое жжение в ладошках.
— Обойдешься! — обдает меня холодным резким
взглядом. — Точно прыгать не собиралась, — то ли спрашивает, то ли уверяет. —
Если от простых царапин столько нытья, навряд ли ты сумела бы причинить себе
боль посущественней.
Я делаю глубокий вдох. Нет, я точно не
протрезвела ни на грамм. Иначе я бы видела мир в своём настоящем безрадостном
цвете. А я сижу и млею от красивых черт мужского лица напротив. Мне неважно,
что говорит мой лекарь, я аккуратно обвожу его губы взглядом и поднимаюсь
выше. Зелёные глаза, длинные ресницы... Я не смотрела так на мужчин уже очень
давно. Пока у меня был Леша, другие просто не интересовали.
— Ну, так что, согласна? — щелчок пальцами
перед глазами прерывает меня. — Едем? Это от силы минут десять. Буча завозим, и
потом говоришь свой адрес.
— Буча? — я не понимаю, что он от меня хочет.
Смотрю на свои кровавые ладони и пальцем прощупываю самое больное место. — А
вот тут, кажется, я с мясом выдрала.
