Со стороны коридора в комнату входят Клавдия и Клара.
Клара.
Представляешь, у меня мышь вдруг заиграла! Я думала, она сдохла, а она – поёт!
Клава.
Какая мышь, о чем ты?.. Скажи лучше, это не ты у меня оставила? (Нервно рыщет в своей сумочке, достает перстень).
Клара.
Игрушечная, конечно. Живых я не держу… И у нас не водятся… Пока… (Рассматривает перстень). Нет, ты же знаешь, я такой бижутерии не ношу.
Клава.
Это не бижутерия.
Клара.
Хм… Действительно, золото.
Клава.
И бриллианты!
Клара (присвистывает).
Ничего себе! Это сколько ж такое стоит? Ты, дура, что ли совсем, спрашивать у меня, не моё ли?
Клава.
Я у тебя последней спрашиваю. Больше у меня на дне рождения никого не было. Я всех спросила: никто не признается. А Вовчик – он просто с ума сошел! Спрашивает: откуда у тебя это кольцо? Кто тебе его дал? (рыдает).
Клара.
А откуда?
Клава.
Да вы сговорились, что ли все!!! Я не знаю!!! До дня рождения не было, а тут вдруг появилось. Я подумала, забыл кто. А никто не признается!
Клара.
Супер! Надо же! Вот так взяло и появилось… «Колечко-колечко, выйди на крылечко!» (смеется). Слушай, раз никто не признается, отдай мне!
Клава (сквозь слезы).
А что я Вовчику скажу? Он же не поверит: ну откуда у тебя такое кольцо? Скажет, что мы с тобой сговорились, и будет прав.
Клара.
Да, он не такой дурак, как некоторые…
Клава.
Ты больно умная… Черт! Да заткни ты эту игрушку!
Клара.
Я пробовала, не затыкается. «Эту песню не задушишь, не убьешь!»… (смеется). Слушай, да это наверняка Наткино кольцо! Она же богатенькая Буратина, вполне может себе позволить.
Клава.
Очень умно! Да я к ней первым делом и побежала! А она говорит – что я, идиотка, такие драгоценности терять? (Смотрит на мышь) Я с ней сейчас что-нибудь сделаю! (Хватает ее)
Клара.
Не трожь! (выхватывает игрушку, успокаивающе). Я ее под подушку спрячу. (Прячет. Звук затихает, но не прекращается). Послушай, я тут подумала: может, этот перстень не потеряли, а специально подкинули? А? Потому и не признаются… (смеется). А ты точно всех спрашивала?
Клава.
Подкинули? Да, всех, кроме мужчин, конечно. А зачем его мне подкидывать?
Клара.
А почему у мужиков не спрашивала? Вдруг, кто из них потерял? Нес своей любовнице, а оставил у тебя? Из кармана, например, выпал. Маловероятно, конечно. Но спросить-то можно.
Клава.
Да какая любовница? Это у Гальперина-то? Ну и насмешила! Фантазерка ты!
Клара.
Ну, он тоже мужчина. Хотя и зануда, конечно. (смеется). Да… Это я хватанула: слово «Гальперин» со словом «любовница» совершенно не сочетается. Это какая же должна быть любовница, чтобы с ним…? (хохочет)
Клава.
Хватит ржать! У меня беда, а ты!…
Клара.
Да какая ж это беда: бриллианты с неба сыпятся? Мне б такую беду!.. Ладно-ладно. Ну а этот, второй? Как его там? Приятель Вовчика?
Клава.
Толя? Я не знаю, где его искать даже. Он же в другом городе живет, к родственникам приезжал: зашел тогда с Вовчиком повидаться. Уже обратно, наверное, уехал. И потом: все это чушь собачья! Потому что, если б он такую вещь потерял, он обязательно уже спохватился бы и позвонил.
Клара.
Да, пожалуй, тут ты права. Значит, остается лишь одна версия: тебе его подкинули.
Клава.
Зачем? Ну можешь ты это мне объяснить?
Клара.
А причин может быть куча, если подумать… (воодушевленно) Послушай, а вдруг это сам Вовчик обронил? А так как перед тобой неудобно стало, все на тебя и повесил.
Клава.
Ты думай, вообще, что ты говоришь! Злюка ты! Да он места себе с того дня не находит! Он любит меня и ревнует! А ты…! Тебе завидно, вот ты и нападаешь на него! Он – красавец, умница! А у тебя-то, вообще, никого нет!
Клара.
Спасибо, сестра, напомнила. (отворачивается, достает из-под подушки мышь, ставит ее на стол, сама садится перед ней).
Пауза.
Клава.
Ты не должна была так говорить.
Клара.
Хорошо, больше так говорить не буду. К тому же ты не права: я вовсе не так уж и одинока.
Клава.
У тебя кто-то появился?
Клара.
Все, кто мне нужен, уже давно появились: мама и ты. А Вовчик твой совсем мне не катит – можешь успокоиться.
Клава (подходит к ней сзади и обнимает).
Да я не беспокоюсь, и хотя ты и злюка, а я тебя люблю. И вообще, какие твои годы? Всего-то 23. У тебя еще все будет. Только не надо про мужа моего плохо говорить.
Клара.
Да, конечно, он же у тебя идеальный! Ты знаешь, я сейчас про философию Платона читаю: он считал, что есть идеальный мир – там всё-всё идеально. Интересно, была ли там и идеальная ревность? Хотя, нет, что я говорю? Там была идеальная любовь. При такой любви ревности быть не может, потому что когда любят – доверяют. Почему же Вовчик, гад, смеет тебе не доверять?
