Раннее утро столицы Империи Суран встретило её жителей пробуждением от необычного ажиотажа. В предрассветной дымке, окутывавшей улицы, город уже начинал оживать. Весть о предстоящем невиданном состязании, разлетевшаяся вчера среди благородных, вызвала просто неуправляемую волну интереса. Упоминание о представителях Сект из Империи Шань, известных под названиями Благословенного лотоса и Парящего журавля – и их поединке с мастером, что продемонстрировал техники Пламенного Феникса, стало едва ли не главной темой всех светских разговоров. Так что буквально с первыми лучами солнца все улицы, ведущие к Академии магии, наполнились людским гулом и звоном экипажей. А возле ворот Академии собралась огромная толпа, в которой смешались представители всех слоёв аристократии. Многочисленные дворяне, прибывшие из соседних провинций и даже из других стран, толпились у массивных ворот, украшенных символами стихий. Стражи Академии, одетые в длинные, пропитанные магической силой мантии, с трудом сдерживали этот наплыв, создавая узкий проход для посетителей. Толпа была шумной, нетерпеливой и постоянно двигалась.
– Освободите дорогу, вы задерживаете процесс! – Звучали яростные возгласы самых разных разумных. – Давайте уже, пропускайте!
– Я приехал за три дня пути, чтобы увидеть это, как вы смеете меня толкать?! – Орал какой-то дворянин, который хотел было проехать на территорию столичной Академии прямо на своей карете. – Что за унижение?
– Какой позор! – Вопил другой, едва не попав под ноги его лошадей. – Столица, а такой беспорядок!
Некоторые благородные пытались пролезть вперёд, размахивая гербами своих родов, надеясь на особое отношение, но стражи Академии были непреклонны.
– Все равны перед законом Академии! – С достоинством, и с трудом сдерживая брезгливость, отвечали они на все эти вопли. – Проход осуществляется только после оплаты! И только по указанному проходу! Кто попытается пройти в сторону от выделенного коридора, сразу же будет препровождён прочь с территории Академии!
Маги-преподаватели, стоящие за воротами, наблюдали за происходящим с подчёркнутым спокойствием. На них были официальные мантии, вышитые эмблемами их специализаций, и каждый из них держал в руках специальный артефакт для регистрации входящих. За небольшими столами, украшенными магическими сферами, преподаватели принимали плату за вход – только чистое золото, без исключений.
– Тридцать золотых монет! – Негромко произнёс один из магов, приняв от дворянина аккуратно упакованный мешочек. – Следующий!
Очередь двигалась медленно, что и вызывало у многих собравшихся здесь сильное недовольство. Дворяне пытались препираться, но маги оставались невозмутимыми. Некоторые из них даже позволяли себе едва заметные улыбки, наблюдая за суетой перед собой.
– Невероятно, сколько людей готовы платить, чтобы увидеть это… – Коротко и с явной насмешкой заметил один из магов, обернувшись к своему коллеге.
– Ещё бы! Они пришли не просто ради зрелища. – Тут же коротко усмехнувшись в ответ ответил другой, лениво принимая очередную плату. – Ведь для них всех это шанс быть свидетелями столкновения культур и магических школ, Не говоря уже обо всём остальном.
Особенно выделялись богато одетые аристократы, прибывшие в роскошных каретах, старательно отделанных серебром и золотом. Они выходили из своих экипажей с видом превосходства, ожидая, что их пустят первыми, но оказывались в одной очереди с остальными. Некоторые в знак недовольства отпускали колкие комментарии, но, понимая бесполезность споров, покорно доставали свои кошели. А вокруг всей этой толпы суетились торговцы. Они разносили горячие напитки и лёгкие закуски для тех, кто ожидал своей очереди. Шумливые мальчишки предлагали покупателям скамейки и мягкие подушки, чтобы облегчить ожидание. Между тем, у самых ворот Столичной Академии постепенно начали появляться магические эмиссары из соседних стран – их яркие одежды выделялись на общем фоне. Они не входили в общую очередь, а, пользуясь своими статусами, направлялись прямо к столам магов-преподавателей, объясняя, что прибыли по приглашению самого руководящего состава Академии. И этот факт сильно нервировал всех остальных. Так что постепенно толпа становилась всё менее организованной. Крики недовольных усиливались, некоторые пытались прорываться без очереди, но стражи использовали магические барьеры, чтобы пресечь попытки зарождения хаоса.
– Успокойтесь! – Наконец-то громогласно произнёс один из старших магов, усиливая голос специальным плетением. – Ваши монеты мы примем, но беспорядка не допустим. И кто будет виновен, вообще никуда не попадёт! Даже не смотря на деньги!
Но несмотря на всё недовольство собравшихся, золотые монеты текли рекой. День обещал быть долгим и богатым как на доход и на события как для Академии, так и для тех, кто надеялся стать свидетелем того, что войдёт в историю.
Солнце ещё не успело подняться высоко, когда по шумным улицам столицы, словно величественная река, начала двигаться процессия представителей Сект из Империи Шань. Собравшиеся перед воротами Столичной Академии магии люди расступались перед ними, словно перед приближающимся вихрем, не столько из уважения, сколько из смеси любопытства и трепета. Само это шествие мастеров было весьма достойным зрелищем, которое захватывало дух. Во главе процессии шли ученики и подмастерья, чьи простые, но изящные одеяния символизировали их скромное место в иерархии Сект. Их мантии были неброскими, выполненными в мягких оттенках голубого и зелёного для представителей Секты Благословенного Лотоса и серебристо-серых для адептов Парящего Журавля. Подмастерья двигались с видимым почтением, опустив глаза и не позволяя себе ни одной лишней эмоции, но их спины оставались выпрямленными, а движения – точными и отработанными, что выдавало их строгое обучение. Следом за ними шли мастера. Эти люди держались гордо, их одежды блистали яркими цветами и изысканными узорами, которые говорили о личных достижениях каждого. Среди них выделялись магические артефакты, украшавшие их пояса или плечи, – символы их навыков и статуса. Многие из них казались сосредоточенными, устремив взгляды вперёд, но между ними и учениками была ощутима разница: мастера сдерживали ауру силы, идущую от них, словно они привыкли подавлять свои возможности ради общественного порядка.
