Планета рыжих кошек

Намурчи мне счастья

Глава 1.

Мася и Ма.

Меня зовут Мася, я рыжая и пушистая кошка. Мое происхождение темное, вернее рыжее, поскольку кто мои родители, я не знаю, как не знает о них весь кошачий род. Начало моей жизни в этом доме началось в один из летних дней, когда в зоомагазин зашла Ма с девочкой и остановились возле клетки с котятами. Все они были милые и игривые и только я спала, не обращая внимания ни на кого. Ма с девочкой долго стояли, выбирая гладкошерстного мальчика. Мой ярко-рыжий апельсиновый окрас сделал выбор сам за себя. И вот так я появилась в доме Ма и началось мое удивительное приключение в страну Запараллель.

В моем доме живут Ма и девочка. Я называю ее Ма, потому что полностью сказать мама не могу и протягиваю Ма…. Девочка сказала:

– Хочу назвать кота как в «Гарри Поттере» – Норберт.

Так я получила свое официальное статусное имя. Но как говорят, история повторяется дважды, первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса. Каково же было их открытие, что я оказалась девочкой, еще и очень пушистой. Так из гладкошерстного мальчика Норберта я превратилась в пушистую кошечку Мася. И только когда я где-нибудь нашкодила, я слышала имя «Норберт», ну или «сто рублей убытку».

Меня везли домой на электричке в коробке из-под обуви, мне было темно и страшно, я открыла коробку головой, и тут я встретилась глазами с Ма и возникла любовь…

Я было такой маленькой, что, положив меня на ладошку, второй можно накрыть. Вот так, в доме почти на восемнадцать лет появилась я – рыжая кошка Мася.

Моей первой задачей было обследовать мое пространство, где я должна была царствовать, взять высоту кровати, чтобы влезть и занять принадлежащее мне место рядом с Ма, что и было сделано с успехом.

Глава 2.

О том как я познавала мир и дом и устанавливала мир в доме.

В доме жили мама с дочкой как две кошки, я пришла третьей. И воцарилось полное женское царство: Ма – блондинка, девочка – брюнетка и я рыжая.

– Группа ВИАГРА, – сказала Ма.

Так мы и жили, в своем маленьком женском мирке. И когда в доме начинались треволнения, я сидела сначала в одной комнате, потом шла в другую (хвост верх знаком вопроса) устанавливать дипломатические отношения.

Я была такой маленькой, что, когда мне поставили молоко, я не знала, как мне пить его, оно попадало мне в нос, я фыркала молоком. Но жить захочешь – научишься и уже на следующий день я ела и пила как взрослая.

С лотком были хороводы за мной, потому что я не понимала, что от меня хотят и думала, что это место, где мне надо сидеть. Обучение молодого бойца проходило в течении недели, вот наконец-то урок понят и закреплен.

Я была угловатым подростком, любила сидеть на проводе на полу, драть стены и мебель. Когда я садилась на провод, мне казалось, что я сижу на персидском ковре и это место особенное. Я любила обдирать углы в квартире. Обновляла дизайн. Все как у всех, кто живет с кошками.

Когда в очередной раз я обдирала любимый угол в комнате Ма сказала:

– Что ты делаешь?

–Я? я ничего не делаю, я просто так.

«Эти человеки не понимают, что мы знаем и видим больше, чем они себе представляют, просто мы им ничего не показываем»: – подумала я.

От меня было очень много шерсти, я ее производила в промышленных маштабах. Она была везде: на Ма, на кровати, клубилась на полу, лезла людям в нос и рот…

Ма доставала пылесос и я понимала, что это чудовище шумит и рычит сильнее меня. Больше всего я не любила и боялась противный пылесос. Ма понимала, что она проигрывает войну с моей шерстью, активно начинала пылесосить меня.

Вот так я взрослела и спала, спала, спала…

Так…

Так…

Так…

В общем по-всякому надо было спать свои 20 часов в сутки.

Глава 3.

О МОЕЙ ЛЮБВИ

Шли годы…Я росла и из угловатого подростка превратилась в прекрасную кошечку. «Царская кошка» – так меня называли. Апельсиновый цвет ангоровой шерсти с белым жабо и носочками, пушистый хвост в виде вопросительного знака, узкая мордочка, большие умные глаза и нужно добавить к этому мой кошачий хитрый ум. Да и характер был непростой, та еще кошка.

Ма всегда называла меня «интеллигентом в третьем поколении», добавляя при этом что в следующей жизни я буду еврейкой.

В первую мою весну пришла и любовь. Я сидела на подоконнике, смотрела на птичек, во мне просыпался инстинкт хищника, и, вот, я увидела под окном белого с рыжими пятнами котика. Я перебежала на другой подоконник, потом обратно на первый. Ма заинтересовалась моими перебежками, выглянула в окно и увидела кота во всей его красе.

– О, тебе понравился котик! – догадалась она.

От досады я подбежала к ней и прикусила ей ногу. (Не трогай святое).

Потом, как говорится, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Появилась любовь к вкусняшкам, мясу, сыру и т.д. Когда Ма принесла домой дыню, я вцепилась в нее, хотя по размеру она была больше меня.

– Ты восточная женщина! – воскликнула Ма.

Дыню я любила до умопомрачения и когда наступал период бахчевых культур, уплетала ее за обе щеки.

Когда девочка в семье выросла и ушла во взрослую жизнь, наступил период моей большой любви к Ма. Я стала не просто членом семьи, но и берегиней дома. Я делила эту миссию вместе с домовым. Маленький, серый и пушистый, он охранял дом. Мы вместе любили Ма и оберегали ее. Хотя между нами было соперничество, мы делили места в квартире. А когда я с ним пересекалась на дороге, шипела, говоря ему: «Я здесь главная». У меня горели глаза фосфоресцирующим светом. Даже Ма боялась меня в этот период, осторожно ко мне подходила со словами: «Масечка, Масечка, что с тобой?» Но в целом в доме царил мир, покой и любовь. Ведь любовь – это самое главное.