Краткий миг – щелчок затвора.
Ничего уже не жалко -
Взгляд холодный репортера
Погружается в зеркалку.
Шестеренок тихий скрежет -
Неопасное увечье -
Фотография отрежет
Голову ему по плечи.
Хоть на стену, хоть в газету,
В рыжую обложку "дело".
Побредет лицо по свету,
Отлученное от тела.
Осень. Дым. Листва танцует
Многогранными дворами
По плечам башка тоскует
Неподвижными шарами.
Все мы верим, как солдаты,
В вероятность возвращенья.
Все, разъятое когда-то,
Жадно ждет соединенья.
Где-то что-то есть такое -
Где рычат, как леопарды,
Груди, чрева, все другое,
Не вместившееся в кадры.
Мы живем, как в пустыне морской острова…
*
Мы живем, как в пустыне морской острова,
Еле слышные звуки в ночной тишине.
У осеннего ветра дрожит голова,
И качается пена на дикой волне.
Облетает листва
С кинотеатра Литва,
И от ветра дрожит на газоне трава.
Все уходит туда, неизвестно куда.
Облетают сады, улетают сады.
На щеках и плащах дождевая вода.
Это все отражается в капле воды.
Это осень идет из ухаба в ухаб,
И трамваи звенят тяжелее оков.
Подожди уходить – не сегодня хотя б!
Облетает листва с кучевых облаков.
Мы живем, как в раю, у зимы на краю.
Как в пустыне морской, в тесноте городской.
Обнаженные клены застыли в строю.
Ты уходишь, и холодно с этой тоской.
И нигде никого. И не скажет никто,
Как деревья бездомны в своей высоте,
Как уходят минуты – водой в решето,
Нас уносят с собою – водой в решете.
*
Свечи тают, оплывают,
Теплый свет на лица льют.
Насекомые летают,
И танцуют и поют.
И в порядке заблужденья,
Как снежинки на ладонь,
Как на странное растенье
Налетают на огонь.
Мы живем, забыв про это,
Обо всем забыв живем…
Мы идем навстречу свету,
Мы идем, идем, идем…
*
Среди всевозможных удач,
Глухой и немой, как крамола,
Катается кожаный мяч
По чистому полю футбола.
Бегущие, как на пожар,
По белому свету кругами,
Толкают испытанный шар
Ботинками и сапогами.
Скрывая ненужную дрожь,
Он смотрится в темные лужи,
Он знает, на что он похож,
Усталый и серый снаружи.
Большая чужая семья
Из кремния и углерода
Кругом, холодна, как змея,
Живет неживая природа.
Мелькают начала начал:
Милиция, баня, аптека.
Летает по свету кочан
С капустным лицом человека.
Он жив, он страдает, смотри -
Усталый, больной, одинокий.
И воздух ему изнутри
Надул сумасшедшие щеки.
И длинный, как путь на Восток,
Дрожащий, как хвост эшелона,
Гуляет судейский свисток
Над пыльной травой стадиона.
Парк
Время грустно, погода уныла.
Мы страдаем у всех на виду:
Неизвестная темная сила
Фонари зажигает в саду.
Ощущенье кораблекрушенья
Под надзором внимательных глаз…
Электрический свет просвещенья
Освещает гуляющих нас.
Кто таков этот гнусный предатель?
На какой, непонятно, предмет
Он вращает во тьме выключатель,
Зажигает искусственный свет…
Он простой, он из тонкой фанеры,
Он усталый, квадратный, большой,
Одинокий, печальный и серый,
Красный, черный и очень живой.
Все здесь спутано – правда и ложь…
*
Все здесь спутано – правда и ложь…
Двор, забор… Ничего не понятно.
Эти окна, стеклянные сплошь,
То светлы, то темны, то квадратны.
А под окнами елки торчат.
Среди них, ожидая ответа,
Люди ходят, стоят и кричат
В небо темное, в окна со светом.
Почему-то похожи они,
И как будто бы даже знакомы.
Ветер, снег. Минус двадцать в тени.
Габариты родильного дома.
Зимний путь, неподвижность минут,
Повторяющих раннее детство,
Где кого-то куда-то зовут,
А кого и куда неизвестно.
Аэропорт
Из какого сектора
Улетаешь ты?
Над башкой прожектора
Шапка темноты.
Наше расставание
На исходе дня -
Это угасание
Тайного огня.
Воздух нагнетается,
Хрупкий, как керамика.
Это называется
Аэродинамика.
Небо разделяется
В крайностях пугающих:
Небо улетающих,
Небо прилетающих.
Дни скакали огненными львами…
*
Дни скакали огненными львами,
Жены ждали, дворники следили.
По ночам над всеми головами
Громкие будильники ходили.
Было время странного пространства -
Как живой, таился звон в металле.
И на всех комодах – знак мещанства -
Каменные слоники стояли.
Все клялись, казнились, торопились,
Шли в себя из общих коридоров.
Белые слоны не шевелились
И не заводили разговоров.
Было все темно, как все на свете.
Ветер выл, собаки подвывали.
После школы забегали дети
И за все на свете задевали.
Дни – как войско, скомкав строй, с парада…
Детский, то ли пьяный хохот…
Крайний слон порою громко падал,
Отбивая ухо или хобот.
Остальные – разве волновались?
Полагали – так и полагалось -
Колесо истории вращалось,
Уходил, другие оставались.
Тесен мир грамматик-арифметик -
Свет вечерний, темнота ночная.
Обстановка: зеркальце, портретик.
Белый снег – салфетка кружевная…
Строго вертикальная прохлада,
Ты моя высокая свобода.
Я стою, последний слон из ряда,
На краю высокого комода.
Ночь
Не просто бледной крови перегонка,
Не сумрак без конца и без начала,
Но нашей странной жизни перековка:
Мечи перекуем мы на орала.
Друзья, мы собрались,
Как кролики в удаве.
Пора ночная – перемена масок,
Завод по производству сказок
И сон по переделке яви.
Как эхо отзывается во мне
Ночных сердец тревожное биенье.
Я должен вырабатывать во тьме
Молекулы и атомы спасенья.
Кто-то в поле блуждает и рыщет?..
*
Кто-то в поле блуждает и рыщет?
Просто ветер из дальних степей?
Словно тайного выхода ищет
Из любимых тяжелых цепей.
