O жизнь сердца, Хусам ад-дин, изрядно
желание кипит [во мне] к шестой части.
Стала от притяжения такого, как ты, учёного
по миру ходить некая Хусам-нама[3].
Подношение несу тебе, о духовный, —
шестую часть для завершения «Маснави».
Шесть направлений освети шестью её свитками,
чтобы совершил обход вокруг неё любой из тех, кто обход не совершал.
5 Любви до пяти [чувств] и до шести [направлений] дела нет,
её цель – лишь притяжение друга.
Быть может, после разрешение [от Бога] придёт:
тайны, что должны быть рассказаны, будут сказаны
с разъяснением, что ближе [к пониманию],
чем эти прикрытые тонкие намёки.
Тайна лишь тайноведцу товарищ,
тайна для уха скептика – вовсе не тайна.
Но призыв [к людям] приходит от Зиждителя:
примут или не примут [они Его], Ему-то что поделать?
10 Нух [= Ной] девятьсот лет всё призывал,
с каждым мигом отрицание его народа всё возрастало.
Он хоть раз отпустил поводья речей?
Он хоть раз укрылся в пещере молчания?
Он сказал [про себя]: «Из-за тявканья и лая собак
хоть раз возвратится с пути караван?
Или в лунную ночь из-за гвалта собак
ослабнет у полной луны во вращении бег?
Луна льёт свет, а собаки воют:
каждый склоняется к своей природе.
15 Каждого Непреложный приговор наделил своим служением,
в соответствии с ним испытывается его сущность[4].
Если собака не прекращает свой изнурительный вой,
то как я, луна, могу отказаться от своего курса?»
Если уксус увеличивает кислотность,
то необходимо увеличить [количество] сахара.
Подавление – [как] уксус, милость – как мёд,
а оба – основа для любого медово-уксусного напитка.
Если мёд уступит уксусу/окажется подавлен им,
медово-уксусный напиток будет испорчен.
20 Народ его [= Нуха] уксусом поливал,
а океан [Божьей благодати] Нуху больше сахара насыпал.
Его сахару шла поддержка из Моря тчивости,
поэтому от уксуса мирян он прирастал.
Кто бывает один как тысяча? – Тот святой (вали).
Даже больше – как сотни поколений тот слуга Высшего[5].
Пред кувшином, куда из моря будет доступ,
великие реки на колени падут,
особенно из такого Моря [Реальности]; ведь у всех [прочих] морей,
едва они заслышат его [могущественный] приказ и шум,
25 загорчит во рту от стыда и позора,
ибо сочетаться будет Величайшее Имя с нижайшим.
При сочетании этого мира с тем миром
этот мир от стыда сбежит.
Такое истолкование – узкое и неточное,
ведь как соотносятся низкий и особенный?
[Если] ворона закаркает в саду,
то как прекратить свою сладкую песнь соловью?
Итак, у каждого есть свой отдельный покупатель,
на этом базаре Он делает, что пожелает[6].
30 Десерт из скопища колючек – это пища [= топливо] для огня;
аромат розы – это еда для опьянённого мозга.
Если грязь, по нашему мнению, – это позор,
то для свиней и собак – это сахар и халва.
Если грязные люди эту грязь создадут,
[чистым] водам очистить её под силу.
Хотя змеи прыскают ядом
и хотя угрюмые [люди] нас расстраивают,
[всё же] пчёлы в горах, ульях и на деревьях
устраивают из мёда склады сахара.
35 Сколько яды ни отравляют,
быстро противоядия их изымают [= нейтрализуют].
Этот мир – война всего и вся, когда взглянешь:
[война] частицы с частицей, как у религии с неверием —
одна частица вдруг полетит налево,
а та, другая, – направо, чего-то ища;
одна частица – вверх, а другая – вниз:
войну настоящую увидь в их склонности [к таким движениям].
Война настоящая возникает от скрытой войны,
из этого разногласия то разногласие возникшим признай.
40 У частицы, что исчезла на (букв.: в) солнце,
война будет вне описаний и вычислений.
Когда из частицы исчезли жизнь/душа (джан) и дыхание,
война её теперь – это война солнца и только.
Покинули её естественное движение и покой.
Отчего? – Оттого, что: «Поистине, к Нему мы и вернёмся»[7].
Мы к Морю Твоему от себя возвратимся
и накормимся от источника, который нас грудью вскормил.
О ты, застрявший в побочных вопросах Пути из-за Демона [путников] (гул),
не хвастайся [обладанием] принципами, о беспринципный!
45 Наша война и наш мир в свете Сути
не от нас исходят, они – меж двух перстов (Бога)[8].
Война в природе, война в действиях, война в словах
