Сажусь на черный кожаный диван, Рахманов уже напротив. Пунктуальный до мозга костей.
Между нами небольшой стеклянный столик, две чашки кофе. У меня в руках ручка с тетрадкой, а еще радость от встречи.
Владлен. Шикарен как всегда, неотразим, взгляд оторвать сложно. Темно-русые немного вьющиеся волосы, прекрасные синие глаза, утонченные аристократические черты лица.
Строгий костюм, подчеркивающий его взгляд, идеально выглаженная белоснежная рубашка с платиновыми запонками, ролексы, сверкающие туфли. На правой руке обручальное кольцо.
Я пришла на встречу с олигархом, и у нас ровно двадцать минут на разговор.
– Здравствуйте, Владлен.
– Привет, Кать. Как дела?
– Спасибо что согласились на встречу.
– Это честь для меня. Хорошо выглядишь.
Зоркий взгляд, Владлен дико проницателен. Надеюсь, я не красная как помидор. Глубокий вдох, порядок.
– Спасибо, немного волнуюсь.
– Почему?
– Еще ни разу я не брала у вас интервью в таком формате. Ладно, давайте начнем. Я буду задавать вопросы. Отвечать можно в произвольном порядке и так, как хотите вы. Если вопрос слишком личный – просто дайте об этом знать. Вы готовы?
– Да, спрашивай.
– Ваше первое впечатление, когда увидели Ксюшу?
– Я ощутил раздражение. Маленькая оборванка. Дешевая куколка из поддержанного магазина. Ничего особенного.
– Вам было жаль ее?
– Нет, я смотрел на Ксюшу скорее с интересом. Как на беспризорного зверька. Звучит цинично, ведь она теперь моя жена.
Сглатываю, сильнее сжимаю ручку в руке.
– Я здесь не для того, чтобы вас осуждать. Пожалуйста, продолжайте.
– Ксюша была некультурна, не обучена и диковата. Мне пришлось серьезно с ней работать, прежде чем она научилась банальному этикету.
– Почему обучение Ксюши было для вас таким важным? Насколько я знаю, денег на эту часть ее жизни вы никогда не жалели. Репетиторы, учителя, постоянные занятия.
– Я хотел помочь. Дать ей образование, которого в детском доме эта девочка была лишена. Сначала было сложно. Когда Ксюша только попала ко мне, она все время вредничала и показывала характер, не хотела учиться, но все же довольно быстро поняла, какую выгоду из этого можно получить и начала стараться.
– Это принесло плоды.
– Именно. К восемнадцати она уже свободно разговаривала со мной на английском и французском языках.
– Я знаю, что вы не принуждали ее, Ксюша добровольно осталась под вашей крышей, но все же. Когда вы приняли решение заботится о Ксюше, вы знали, что она когда-то станет вашей?
– Нет. Это был в какой-то степени эксперимент – отпивает кофе, закидывает ногу на ногу. При этом нет никакой вульгарности, Владлен аристократ до мозга костей. – Мне было скучно, я хотел себе игрушку, подумывал кого-то взять на воспитание. Это зовется одиночеством. Ксюше была нужна помощь, мне какая-то компания. Мы были выгодны друг другу.
Делаю записи. Циник, Владел таким же остался за исключением того, что он очень любит жену.
– А когда вы начали понимать, что Ксюша для вас не просто игрушка? Что стало переломным моментом?
– Я не могу точно сказать, что именно, это было постепенно. Я быстро женился чтобы подобных мыслей у меня даже не возникало, но это не очень помогло. Попав в нормальные условия, Ксюша довольно скоро начала превращаться из оборванки в молодую девушку. Рацион ей подбирали лучшие диетологи страны, она нормально спала, училась и отдыхала. Спустя год ее уже было трудно узнать, на ту истощенную девочку она уже была непохожа. Ксюша стала девушкой. Красивой, привлекательной и сразу заявила права на меня.
– Вас это порадовало? Только честно.
– Нет, огорчило. Я был женат. Только тогда я понял, что мой эксперимент пошел немного в другую сторону. Я влюбился в Ксюшу. Я начал видеть в ней не ободранного истощенного зверька, а женщину.
– Насколько мне известно, вы изменили жене с Ксюшей, уж простите за детали. Жалели об измене?
– Нет, потому что жену никогда не любил. Это был суррогат чтобы не тронуть Ксюшу. Можешь осуждать меня, если хочешь.
Владлен откидывается на кресло, я же выпрямляю спину. Рядом с ним хочется сидеть именно так.
– Я никого здесь не осуждаю. Спасибо за честность. Есть еще одна болезненная тема. Дети. Я знаю, что вы с Ксюшей потеряли малыша еще в самых начальных сроках беременности. Каково вам было говорить о необходимости операции Ксюше? – А сама как думаешь? – снова отпивает кофе, я вижу как весь напрягся, это все еще больная тема. – У меня было два варианта: причинить Ксюше боль или стать для нее плохим. Я выбрал стать плохим, хотя ей все равно было больно. Я ненавидел себя за эту оплошность и слабость, беспечность. Как ты понимаешь, мы не предохранялись. Случились последствия. Я долго не мог простить себя за это.
– А если бы в конце Ксюша те документы не нашла, вы бы все равно ей не рассказали правду? Лучше быть для Ксюши плохим?
– Я бы ей не рассказал.
– Почему? Вы же не были виноваты.
– Не хотел, чтобы Ксюша думала что неполноценна или что-то подобное. Мне было проще, когда она ненавидела меня. Это более привычно.
Усмехается, но я вижу, что Владлен хочет скрыть чувства и сейчас. Он мастер в этом деле.
– Знаете, я рада, что Ксюша все же выяснила правду.
