Умывшись и побрившись, Борис вышел к столу, где Толана, одетая в домашнее платье-халат, обгладывала косточку и просматривала толстую книгу.
- Приятного аппетита, - он устроился напротив.
- Аппетита? - Она оторвалась от чтения. - Знакомое слово. Что-то, вроде «смака» или «вкуса»? Разве бывает неприятный аппетит?
- Это такое устойчивое выражение. Его надо понимать целиком, а не каждое его слово по отдельности.
- Не проще ли сказать: «Вкусной еды тебе»?
- Можно и так, - согласился он, закрыв тему и не желая углубляться в лексические дебри.
Завтрак проходил в молчании. Жрица увлеченно - так, что забывала жевать - изучала толстенную книгу с картинками, изображавшими растения, мелких животных, насекомых целиком и отдельные части. Если этот талмуд не был учебником по биологии, то, вероятно, являлся пособием по магии и приготовлению всяких колдовских зелий.
- Интересная книжка? – Борис решил проверить догадку на свой страх и риск.
- Жутко скучная, - она захлопнула фолиант. – Однако очень нужная и полезная.
- Про что? Про… - он перебирал в памяти слова двух лексиконов в поисках подходящего и не оскорбительного. – Про лечение?
- Угу. Лекарства на продажу заканчиваются. Осталось совсем мало, надо приготовить еще. Малыши поменяют их на что-нибудь на рынке, а то съестные припасы тоже на исходе.
Утоливший голод Борис занялся своим гардеробом. Отмерив ширину плеча, он растянул ткань и, проткнув ее столовым ножом, удлинил прореху.
- Что ты делаешь? – заинтересовалась жрица его «художествами».
- Дырки! Хочу усовершенствовать модель своего костюма. Дашь мне небольшой кусок веревки, если не жалко, чтобы подвязаться?
- Не жалко, но будет похоже на платье. Подумают, что ты – женщина…
- Тогда я повешусь на куске веревки, который ты мне дашь.
- Я не сомневаюсь, что ты мужчина, – с томной улыбкой она ласкала взглядом его обнаженный торс.
- На что твои «малыши» обменяют лекарства? – Борис решил вернуться к теме здравоохранения. - У вас нет денег?
- Не понимаю, какой толк от этих бумажек. Ах, ну да! У вас же отношения - товарно-денежные, - она иронизировала. – Но накопления вы все равно делаете в желтом металле и драгоценных камнях.
- Ты говоришь так, будто это я придумал, – он посмотрел на нее через неровную бахромчатую прорезь в плаще. - Такова общепринятая шкала ценностей, по крайней мере, у нас. Впрочем, как я понял, и у вас тоже ценится золото, и ювелирные украшения востребованы.
- Еще у нас есть плафик.
- Плафик? Что это?
- Плафик – топливо, свет, тепло. Сила и мощность!
- Что он из себя представляет?
- Вещество: твердое и жидкое. Им заправляют светильники, на нем работают подъемники, лодки и другие всякие-разные механизмы. Плафиком можно воду очищать и греть. Им заряжают оружие. Плафик можно обменять на все, что угодно.
«Так вот почему у ламп и фонарей нет проводов! И кажется, что лодка плывет сама по себе и бесшумно. И лифты тоже… Полезная вещь этот плафик. Что она там говорила про оружие? Похоже, плафик - это жидкая энергия. Что-то из области фантастики! – внезапно прозревшего Бориса охватил синдром первооткрывателя. - Надо будет подробней узнать, как используют плафик. Понять бы еще, что он из себя представляет… Если удастся прихватить его с собой, то я стану миллионером. Интересно, сколько он может стоить у нас? Дофигищи он будет стоить! Это даже не миллионы, а миллиарды! Начнется новый виток научно-технического прогресса… Да что там виток! Такие горизонты откроются, мама не горюй. – Мысли унесли его в гипотетическое будущее. – Цивилизация может подняться на более высокую ступень развития. Наступит эра сверхновых супертехнологий!»
Толанин смешок вывел его из состояния глубокой задумчивости.
«Что ее так развеселило? Неужели мое лицо?»
А его лицо в эту минуту, надо думать, выражало алчность, выдающую его коварные корыстные планы. Пойманный с поличным - он закусил губу и покраснел, признавая себя промышленным шпионом.
- Тебе стала известна наша самая главная и великая тайна, - ровным и страшным голосом произнесла жрица. - Чужие не должны знать о плафике! Мне придется тебя убить.
У Бориса перехватило дыхание и сердце ушло в пятки, когда он увидел в ее руке стилет. Она крутила его пальцами, как заправский головорез…
- Я сделаю это быстро, тебе не будет больно, ты даже не успеешь ничего почувствовать.
Он видел, как она умеет убивать!
- Я никому не скажу, - прошептал он. - Клянусь!
- Из всех людей только мертвые хранят тайны.
- Нет! - он начал отодвигаться от стола, хотя знал, что убежать не успеет. - Не надо! Пожалуйста…
Толана нахмурилась и, покачав головой, произнесла обычным тоном:
- Борь, ну ты чего? Я же пошутила.
Он не поверил, но могильный холод перестал быть ледяным.
Жрица огорченно вздохнула и, не целясь, метнула стилет в один из камышовых щитов, в самое «яблочко».
- Вот, видишь? - она показала пустые руки. - У меня больше нет жала.
На четвереньках она подползла к нему, окутывая нежным облаком знакомого запаха дачного чая.
- Прости, - она толкнула его плечом.
- Дура! И шутки у тебя дурацкие, – он подтянул брошенный плащ и быстро завесил свой торс спереди, по самую шею.
