Давно меня тревожили предсказания скорого наступления эпохи беспечатной, бескнижной и безгазетной. Дожить до этого я не опасалась, я о студентах беспокоилась – тому ли их учу? И надо же – дожила! В новом учебнике «Мультимедийная журналистика», изданном ВШЭ в 2017 году, сказано: «Журналистика окончательно перестала быть „текстоцентричной“. Доминировавший в профессии долгие столетия вербальный письменный или устный текст начал уступать позиции звуку, картинке, музыке, анимации».
«Начал» или «окончательно»? Дальше сказано определенно: «Конечно же, журналистика сегодня – а завтра просто неизбежно – журналистика визуальная».
Все!!!
Мой бывший студент А. Мирошниченко, один из соавторов учебника, написал прямо как будто обо мне: «Для нашей российской журналистики это шок, особенно для наших старших коллег. Когда им говоришь, что текст уже не имеет прежнего значения, они зачастую не понимают: как. Они живут в парадигме, где заботились о „золотых перьях“, где обсуждали авторский стиль…»1
Но я понимаю. Я способна перевести на человеческий язык премудрость из учебника: «Современные технологии подачи смысла в форматах, например, иконографики, таймлайна („ленты времени“) или мэппинга (интерактивной карты событий) смещают понятие „журналистского текста“ в иную семиотическую плоскость, отказываясь от вербальной доминанты сообщения». 2Просто говоря, это означает отказ от главенства СЛОВА.
Дальше идут уже оговорки в пользу бедных: мол, традиционные СМИ имеют все же некоторые преимущества; «даже отодвигаясь „на обочину“ современного коммуникативного пространства, привычные нам медийные формы, как показывает жизнь, никуда не исчезают и даже не становятся маргинальными». Спасибо, конечно, за «даже», но читающим и пишущим местечка на обочине мало.
Я успела насмотреться на студентов университета, не умеющих понять печатный текст объемом в колонку. И могу себе представить мир, в котором образная информация будет передаваться прямо в мозги при помощи электронных устройств. Такой мир подробно описал еще в прошлом веке американский фантаст Азимов. Рассказ под названием «Профессия» я пересказывала студентам, не надеясь, что прочтут сами. В этом рассказе показано будущее, в котором знания, необходимые для любой профессии, закачивались юнцам прямо в мозги, а грамотность сохранялась… как бы на обочине… И вот парнишку, которому нравилось читать КНИГИ, объявили неспособным ни к какой профессии и поместили в закрытое заведение, вроде как в психушку. А на самом деле, там была сверхэлитная школа, где получали НАСТОЯЩЕЕ образование будущие ученые, составители всех обучающих программ, смысловики, организаторы всей общественной жизни на планете. Интеллектуальную элиту просто отделяли таким неприятным образом, чтобы остальному большинству не было обидно…
И сейчас уже предусмотрительные люди, имеющие власть и влияние, отдают своих детей в частные школы, где мобильные телефоны запрещены. А некие «золотые головы» в Силиконовой долине – я об этом читала – разрешают своим детям пользоваться гаджетами только на уроках информатики и математики. И в Москве находятся родители, готовые оплачивать особенное репетиторство – обучение и приучение к чтению книг своих детей среднего школьного возраста. Не для ЕГЭ, а с видами на место в жизни впереди кнопочников…
Возможно все. Будущее вероятностно. Я неожиданно встретила даже – даже! в том же учебнике «золотое правило»: ВЛАДЕНИЕ ТЕХНОЛОГИЯМИ НИКОГДА НЕ ОТМЕНИТ НЕОБХОДИМОСТИ ДУМАТЬ, ПИСАТЬ И ИМЕТЬ СОВЕСТЬ.
Я старалась учить именно этому.
СМИ в самом своем начале были призваны разгласить гигантскую глобальную новость: мир изменился. Из множества перемен начала складываться новая, не средневековая картина мира – с более широким горизонтом, странными заокеанскими людьми, непривычными порядками… И тогда установилась изначальная для журналистики обязанность обновлять панорамное изображение окружающей человека общей жизни. Каждый день. Теперь даже чаще…
И вот сейчас, в настоящее время, я открываю перед собой картину мира, предоставленную «Российской газетой». Где-то вдали (и вокруг) просматриваются разные нестроения, угрозы, темные облака. А вблизи я вижу созидательную работу, не без сложностей и проблем, но в целом внушающую оптимизм. Однако чувствуется, что что-то тут не совсем так – в пропорциях, что ли?
Разворачиваю «Новую» газету, и становится очевидно, что до самого горизонта – кромешный ад, и до полного апокалипсиса осталось времени всего ничего. Писана эта картина резкими мазками с преобладанием всех оттенков черного. Мир предстает таким, что жить в нем – мучение. И такое видеть надо, но тут впору отчаяться…
Такие непохожие миры изображают многие СМИ с разными идейными позициями и целями, но с одинаковым стремлением повлиять на мои мысли и поступки. Я этого не хочу. Хочу объективности! Я посмотрю, что мне покажет компьютер.
Компьютер составил картину мира из шести строчек – тоже дал возможность как бы пробежать глазами по заголовкам, а потом увидеть самые интересные для множества людей новости, узнать разные мнения о них. Будут и комментарии сильных экспертов. И собаки, много собак, потому что компьютер вычислил во мне собачницу и собирал мозаику жизни лично для меня. Он и рецепты от гипертонии мне предлагает, и сочетание черного и белого подбирает в соответствии с моим мировоззрением. Он заботится обо мне и ничего от меня ему не нужно, кроме моего внимания! Как старательно он выстраивает под меня целый мир, добрый человек!
