Третья марсианская орбитальная база пассажирского космофлота
– Я занят, птичка, говори быстрее.
Элен, сидевшая на крышке унитаза в женском туалете, даже опешила от такого «здравствуйте». Она ожидала восторгов и криков счастья, какими её оглушили родители и бабушка.
– Как тебе не стыдно, дядя Бен. Я чуть не погибла, а ты – я занят. Чем это ты занят!
– Птичка! Ты жива! Спасибо тебе, Дева Мария! – возвёл глаза к потолку редактор «Глобал Ньюс» и поцеловал экран коммуникатора. – Моя принцесса жива! Как я испугался, птичка. Не делай так больше.
Бен пригрозил пальцем, чем вызвал улыбку девушки, теперь-то она узнала своего добродушного и любимого дядюшку.
– Нам сказали, что все, кто был на станции, погибли! Никого нет в живых! Но ты спаслась!
– Не я одна, Марк Родригес со мной. Мы летим на Землю, скоро будем! – решила Элен ещё больше обрадовать дядюшку. Как-никак Марк его любимчик, золотая утка, приносящая нехилый доход издательству.
– Бог смилостивился надо мной, два моих лучших спецкора живы! – возликовал дядя Бен, вскочив с кресла и прижав ладони к груди и, кажется, даже всплакнул. – Надо свечку поставить в церкви. Мама мия, как я рад, что ты жива, моя птичка. Надо срочно позвонить твоим родителям.
– Я уже звонила, дядя Бен, – успокоила Элен родственника, который явно не мог усидеть на месте от хороших вестей.
– Отлично! – Он склонился над столом, заглядывая в экран коммуникатора. – Это какой же крутой репортаж можно сделать. – Мужчина потрясал руками от переизбытка эмоций. – Интервью единственных выживших в страшной трагедии. Ты же знаешь, что произошло на станции?
Вот тут Элен пришлось разочаровать дядюшку, разбить его надежды на первую строку таблоидов.
– Нет, – качнула она головой, и её кудряшки пустились в пляс. – Нас выпихнули с «Титана-6» до взрыва. – Не выдержав вида понурой рожицы дядюшки, Элен быстро добавила: – Но я точно знаю, кто виновен в трагедии.
– Кто? – Глаза Бена алчно заблестели, он разве что руки не потирал в предвкушении.
Выдержав театральную паузу и выразительно выпучив глаза, Элен выпалила как на духу:
– Террианцы!
И тут же затихла, прислушиваясь к чужим разговорам у умывальников. Вроде никто её не услышал.
– Ты шутишь? А террианцы здесь с какого боку?– не поверил ей дядюшка.
Да она и сама бы себе не поверила, если бы не Марк, живой свидетель случившегося.
– Не знаю, с какого боку, но точно тебе говорю, это они! – прошептала Элен. – Прилечу – всё расскажу. Но, дядя Бен, неужели никто не выжил?
Седовласая голова качнулась, разбивая надежду на чудо.
– По последним сводкам нашли блок борткомпьютера станции. Скоро его расшифруют и сделают официальное объявление. Так что возвращайтесь скорее, вы обязаны доставить нам горячий материал, чтобы он вышел на первой полосе.
Выключив коммуникатор, Винтер ещё немного посидела, раздумывая. Уже подлетая к конечной точке маршрута звездолёта, в который их запихал террианец, Элен с Марком сумели составить приблизительный ход событий трагедии.
Получалось, что как только террианцы покинули станцию, туда прибыл кто-то из спецслужб. Видео того, как капитана Линнер конвоируют к залу стыковки, кто-то успел выложить в сеть. А затем произошёл взрыв, и опять же в сетях недолго, но гуляло видео, на котором было чётко видно, как звездолёт спецслужб расстрелял станцию. Правда, Элен и Марк опоздали и не успели посмотреть, что конкретно транслировал ролик, его уже удалили. Но в форумах он стал новостью номер один для обсуждения.
Элен не могла поверить, что ошиблась. Ведь она чётко слышала, что сказал ей террианец: ей нельзя оставаться на станции, это опасно. Получается, он знал, тогда откуда? Не даром же предвидения он обладал, а значит, они сами всё и спланировали!
– Если бы я не видел того террианца и не разговаривал с ним, подумал бы, что ты бредишь, – высказался Марк, когда Винтер поделилась с ним своей теорией. – Но даже если всё так, как ты говоришь, нам надо быть осмотрительными и не привлекать внимание к тому, что мы экстренно покинули станцию. А то, может статься, мы будем давать интервью не на ток-шоу, а в тёмных подземельях спецслужб.
И Элен теперь не знала, как быть, если даже бесстрашный Родригес пасует перед властями. Поэтому и стоило всё рассказать дядюшке Бену, у того такие связи, сам президент Гаррисон позавидует.
Земля
Сильные руки, не подводившие никогда, сейчас мелко дрожали. Чтобы это скрыть, Гейл сцепил их в замок, продолжая слушать донесение генерала Фьюри. Слушать, но не верить услышанному.
– Уже три часа нет никаких сигналов о помощи. Они все погибли, главнокомандующий. Через пять часов прибудет первый отряд. Как только появятся новые данные, мы непременно сообщим.
– Непременно, – вторил ему Гейл, слепо глядя на сцепленные руки.
Никаких сигналов SOS со станции не поступало, это было чрезвычайно странно. Даже если уже некому это сделать, борткомпьютер обязан был отправить сигнал. Но теперь уже поздно рассуждать об этом. Жизнь обрушилась для седовласого главнокомандующего Линнера в одночасье, окрашивая мир в чёрный цвет. Так плохо ему не было никогда, даже после смерти жены. Но Джоанна его дочь. Гейл неожиданно для себя понял, что всё это время любил свою дочь и ограждал её от всего мира, желая, чтобы она всегда была рядом с ним. Поэтому и злился, когда упрямица поступила не на военный факультет, а на пассажирский. Злился, когда влюбилась в террианца, наплевав на наставления отца, совершенно забыв о нём. Злился, когда возненавидела его за решение избавить её от ненужного бремени. До сих пор Гейл считал, что принял правильное решение в то время. У Джоанны вся жизнь была впереди, и ребёнок мог поставить крест на её карьере. Ребёнок от террианца – это же проклятие, клеймо на репутации. Как будто она не понимала, что карьеру строят годами, вкладывая в неё титанические усилия, а дети… Их и из пробирки легко сделать сколько надо.
