Он бухает. Да, он опять бухает. Судя по звонкам и угрозам, у Вити очередной запой. Скотина, сволочь, подонок. Как же он её достал, Господи. И за что это ей? Почему именно ей? Ведь всё у них было как надо, на зависть подружкам. Парень такой славный – рукастый, с головой, забавный, всегда умел её рассмешить.
И девчонки родились милые. Разница хорошая – ровно два года, как хотела. Как же потом всё полетело под откос? Как она это упустила? Блин, блин, блин!!! Проклятый алкоголик, это всё из-за него. Тряпка, слабак, не смог себя в руки взять.
Она пыталась помочь, честно. Машину продали, оплатили курс в хорошей клинике. Витя год держался, вернулся на работу, но потом всё по-старому. И шутки эти его дебильные. Первая колом, вторая соколом. Идиот. Сокол сраный.
Ну сбежала, забрала детей, а дальше-то что? Он же не даст им жить. И главное, нормальный мужик, когда трезвый, скромный даже, застенчивый весь такой, но одна стопка – одна! – и всё, просто какое-то чудовище, неадекват полный. Оксана вспомнила, как муж бросался на прохожих, абсолютно случайных людей, её избивал – ужас! Дочерей, правда, не трогал – видно, какой-то блок внутри всё же держался.
Она надеялась на полицию, да и на кого ещё ей было надеяться? Надо просто написать заявление, они с ним разберутся, и больше никаких ночных звонков, никаких встреч, никакого страха. Железная дверь отделения громко бухнула за спиной. На уровне плеча тянулась полоса, делившая стену пополам на два цвета – синий и белый. Вернее, так они, должно быть, выглядели изначально. Сейчас всё было затëрто, заляпано, захватано, и потому казалось, что над штормящим морем нижней половины клубится серая муть тумана половины верней.
