Случай первый, в нём рассказывается о детских впечатлениях профессора Коня в Пальто
Тяжела доля писателя, если он не знает с чего начать свой автобиографический роман.
Конь нервно грыз кончик ручки…
Память, издеваясь, подбрасывала цветные картинки, но они тут же растворялись, словно круги на воде.
Своё детство Конь в Пальто помнил плохо. Образы родителей силуэтами проявлялись в темноте прошлого. Как он оказался в маленькой избушке на «курьих ножках»?
Вот няню свою, Старую Клячу, он помнил всегда. Старушонка, хоть и казалась простоватой, но читать умела. Библию каждый день перелистывала, бубня перед сном выбранную наугад страницу.
Знала она столько всего интересного, что Конь удивлялся новым открытиям каждый божий день.
Бывало, встанет с утра, печку затопит и начнет ворчать:
– Ох, ёжки-поварёжки, прям Вавилонское столпотворение, а не дом. Конёк, подымайся, дел полно. Я тебе не козёл отпущения, всё одной делать.
Конь вставал и, как мог, помогал няне. Больной темой были только вопросы о родителях. Сколько ни спрашивал он, няня только приговаривала:
– Всемирный потоп их унес. Все землю обетованную искали, да терновый венец и надели.
– Няня, не говори загадками, скажи правду. Чей я сын?
– Божий сын, ждёт тебя манна небесная.
Вот и весь разговор!
Старая Кляча всё лето собирала разные травы, сушила их, а потом долго заваривала, нашептывая какую-то белиберду. Конь тоже варил вместе с няней, ничего не разумея в таинстве действа.
– Зачем нам столько, нас же двое всего?
– Ничего, сынок, пригодится. Береженого – Бог бережет…
Подрастая, Конь начал замечать, что няня по ночам уходила куда-то и возвращалась только к утру. Боясь спросить, он решил сам разгадать её секрет. Камнем преткновения стала его обувь. Жили они бедно, сирота был гол, как сокол. Одна пара галош ночью всегда сушилась на печке, а уходя, няня прятала ее невесть куда.
– Вот тебе бабушка и Юрьев день. В чем идти по следу, трава в лесу такая мокрая?
Но запретный плод всегда манит.
Проблема разрешилась сама собой. Однажды, Старая Кляча забыла спрятать галоши, и выпал шанс проследить за ней.
Няня тихонько плелась по проторенной лесной дорожке.
«Зачем ей это все? Как вечный жид бродить в темноте?» – думал ребёнок, стараясь идти как можно тише.
Благо, старушка была глуховата.
Няня подошла к шалашику, возле которого горел костёр. То, что Конь потом увидел, чуть не лишило его чувств.
Возле костра сидели сказочные существа. И он сразу узнал их. Няня не раз рассказывала необычные истории и подробно описывала этих красавцев. Леший, Домовой, Водяной и ещё, Бог знает кто, грелись у костра. Во главе честной компании восседала Баба-яга.
– Доплелась, с божьей помощью? – спросила старушка у Клячи.
– Доброго всем здравия!
– И тебе тоже. Принесла?
– Кое-как дотащила.
– И ещё кого-то прихватила?
– Не возьму в толк, о чём ты говоришь?
– Так оглянись и посмотри.
Конь замер, как вкопанный – ни жив, ни мёртв.
– Выходи, подкидыш, раз пришел.
Прямой, словно кол проглотивший, непрошеный гость шагнул к костру.
– Доброй ночи.
– Зачем пожаловал, не спится по ночам?
– Хотел узнать, куда няня ходит.
– Садись уже, любопытный какой.
– И что это вы тут затеяли, почему посреди ночи? – неуверенно улыбнулся Конь.
– Знаешь, милок, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Положено нам днём не высовываться, напугаем ещё всех.
Леший хрустнул в темноте суставами, поглядывая на Коня, как на пустое место.
– Вот я и спрашиваю, как из заколдованного круга выбираться будем? Живая вода не помогла, – проворчал он.
– Я осиновый-то кол принесла, а поможет ли?
– Воткнём, да и всё!
Домовой возмутился:
– Увидят, засмеют. Тоже мне, волшебники, хранители леса, дома и воды – смех курям!
– Воткнём и разбежимся. Рассвет скоро, люди проснутся! – поставила точку Баба-яга.
Компания поднялась, затушила костер и гуськом поплелась в сторону деревни.
