Где-то капала вода. Медленно, вяло. Капля за каплей, капля за каплей, с одинаково затянутым промежутком. Это жутко действовало на нервы. Может, подтекал кран, может, с крыши капало о подоконник, накануне вечером шел дождь. Она точно помнила, что он был. Зачем же еще надо было брать с собой зонтик и надевать прозрачный дождевик с яркими перламутровыми пуговицами? Был дождь, это точно!
Дождевик ей привез из Финляндии один хороший знакомый. Подарил и тут же потребовал, чтобы она надела, а после принялся причмокивать языком и хвалить ее на все лады.
– Такую хорошенькую пташечку ни один мужской взгляд не пропустит! – завершил он свое восхищение.
Как приговорил!
Мужской взгляд урода, который привез ее в этот дом, ее и не пропустил.
– Какая же ты пригожая, девочка моя… – шептал он ей, пока они тихо-мирно ехали в машине. – Какие у тебя коленочки! Какие ручки! Кто-нибудь тебе говорил, что Господь в твоем лице создал совершенство???
Она что-то тихо мурлыкала ему в ответ, улыбалась, и ни один нерв в ее теле не дрогнул сомнением или предчувствием опасности. Ей было хорошо, спокойно и уютно в теплой утробе огромного внедорожника, где сладко пахло кофе с ванилью, кожей сидений и дорогим парфюмом мужчины, вызвавшегося ее подвезти.
Он подобрал ее возле кинотеатра, когда она опоздала на последний сеанс.
Господи, как глупо! Как нелепо все сложилось! Сидела и сидела бы себе дома, пила кофе, слушала шум ветра за окном, наблюдала бы за тучами, заволакивающими небосвод. Нет, вдруг захотелось на улицу, на волю, под грохот грома и сполохи молний, под проливной дождь и сильный ветер, вырывающий у прохожих зонты.
Собралась в две минуты. Надела самую маленькую, самую тесную, из всех имеющихся у нее, юбку, босоножки на высокой платформе и крохотную маечку в блестках на тонких лямках. Сверху накинула прозрачный дождевик, взяла в руки зонтик, маленькую сумочку размером чуть больше кошелька и вышла под дождь.
Походить по улицам не получилось. Ветер выворачивал зонт, рвал на ней полы тонкого дождевика, ерошил под капюшоном волосы, швырял в лицо пригоршнями дождь. Поплутав минут десять и вымокнув почти до нитки, она решительно направилась в кинотеатр. Но там в связи с непогодой сеансы сократили, а на тот, что оказался последним, она уже опоздала.
– Придется вам возвращаться домой, – сонно моргала билетерша, подметая крохотный пятачок кафетерия.
Она решила вернуться домой. Вот выйдет на улицу, вызовет такси и поедет домой. А на улице вдруг все стихло, ветер угомонился, дождя почти нет. Редкие капли еле теребили лужи рябью. Воздух сделался легким, теплым, свежим. Она замерла у бордюрного камня, не решаясь махнуть рукой, чтобы остановить такси. Снова захотелось пройтись по улицам, подышать, подумать о чем-нибудь приятном.
К примеру, о том самом приятеле, нарядившем ее в этот прозрачный дождевик, в котором теперь она похожа на яркий блестящий леденец.
«Приятель был хорошим парнем, основательным, серьезным», – тут же принялась она размышлять, и намерения у него к ней будто бы намечались серьезные, а с виду он был очень симпатичным. Высокий, широкоплечий, шагал по жизни и по земле твердым широким шагом. Но…
Но он ей не нравился! Она с ним все время скучала! Когда обычно он что-то рассказывал, она принималась зевать, когда говорил о чем-то важном, постоянно отвлекалась. А когда однажды полез к ней целоваться, она почему-то рассмеялась. Он обиделся и попыток больше не возобновлял.
– Я подожду… – сказал он в тот день. – Я терпеливый!
Этот терпеливый парень постоянно куда-то ездил и всегда возвращался. Странная у него была работа. Но, кажется, за нее неплохо платили. Во всяком случае, он был всем доволен. Может, взять и позвонить ему сейчас? Не слишком ли поздно, подумала она, ведь время двигалось к полуночи.
Девушка достала телефон и позвонила, а он не ответил. Просто не взял трубку, и все. Она вдруг расстроилась и решила, что все же не пойдет пешком, раз ей не о ком особо думать, и возьмет такси.
Тут подъехала эта машина, большая, черная, сверкающая после дождя, в неоновом свете вывесок, походящая на огромного дельфина: сказочного и доброго. Девушка улыбнулась, когда стекло со стороны пассажира медленно поехало вниз.
– Привет, – мягким голосом проговорил приятного вида мужчина. – Скучаешь?
– Хотела вызывать такси. – Она пожала плечами, зачем-то одернула дождевик, ладони тут же сделались мокрыми, и вдруг зачем-то соврала: – Но никто не хочет сажать в машину промокшую девушку, представляете?
– Я помогу вам, милая девочка. Помогу…
Она села в машину, сдернув с себя дождевик, с него в самом деле капало. Вывернула его изнанкой наверх, скомкала в комочек и сунула в кармашек двери.
– Не холодно? – спросил заботливый водитель и тут же, не дожидаясь ее ответа, включил печку. – Так лучше?
– Да, пожалуй. – Она зажала голыми коленками ладони. И снова спросила совершенно неуместно и неправильно: – Куда едем?
Как куда?! Ты же собиралась домой! Собиралась вызвать такси и ехать домой! Или нет?
Кажется, все это мгновенно проскочило в ее голове, отразилось в его глазах. И его ответ был однозначным.
