Светлана бестолково сновала по комнате посреди раскиданных вещей. Завтра, ранним августовским утром – в первый день отпуска, ей предстояло отправиться на отдых. Не куда-нибудь – в глухую деревню, да ещё на целый месяц.
Поездку организовала младшая сестра Ксения, которая считала, что Свете необходимо общение с природой: чистый воздух, парное молоко и тишина. Сёстры жили в довольно крупном городе (по современным меркам – до Москвы рукой подать), и Ксюша проявила усердие, чтобы отыскать этот тихий уголок с речкой, лесом и коровой. Вдалеке от цивилизации ничто не должно было потревожить покой отдыхающей, для которой прошлый 2010 год, даже не будучи високосным, оказался тяжёлым. Нужное место нашлось в соседней области, за двести километров. Теперь же перед отпускницей возникла задача упаковать одежду, а что может потребоваться летом на селе, она никак не могла сообразить.
Горе-путешественница вздохнула. В последние годы они с мужем отдыхали за границей – Кирилл любит комфорт. Всё это – дорогие отели, море, палящее солнце – осталось позади, а её отсылают одну, да ещё в такую глухомань. Возражать энергичной сестрице неудобно – та потратила уйму времени: съездила в деревню, выяснила обстановку, даже познакомилась с соседкой, которая держит корову.
Вернувшись, строго-настрого предупредила:
– Тётя Клава каждый день будет оставлять тебе литр молока.
– Мне столько не выпить! – перепугалась тогда старшая.
– Надо постараться. Посмотри на себя, какие синяки под глазами!
Замечание прозвучало справедливо. Немногим больше года назад Кирилл Петрович Хрусталёв ушёл из семьи, и брошенная супруга страдала до сих пор. Сцена расставания накрепко врезалась в её память.
В тот день в салоне, где Света работала парикмахером, отключили свет, и мастера разошлись. Женщина заскочила на рынок, решив высвободившееся время использовать на домашние дела и порадовать близких телятиной в горшочках.
Муж руководил бизнесом, возвращался поздно, но сегодня, на удивление, был дома и при виде жены нахмурился:
– Что так рано?
– Авария какая-то случилась. Электричества нет и вроде как весь день не будет. Ты в командировку собрался?
Раскрытый чемодан говорил сам за себя.
– Надолго?
Кирилл нахмурил брови, помолчал и сердито отрезал:
– Навсегда!
Она приняла это за шутку и рассмеялась.
– А если серьёзно?
– Куда серьёзней, – проворчал мужчина и швырнул в саквояж пару сорочек.
Молчание повисло вопросительным знаком.
– Я ухожу от тебя, – не выдержав паузы, буркнул супруг.
– Куда?
– К другой женщине, чёрт возьми!
Тревогу сменила надежда: не может быть. Это розыгрыш, всего лишь глупый розыгрыш. Сейчас муж скажет, что пошутил, и повесит одежду в шкаф.
– Да, у меня есть другая женщина. Такое бывает. Не ты первая, не ты последняя.
Света не заплакала, только глаза её расширялись и расширялись. Казалось, ещё минута – и им не хватит места.
– Откуда взялась эта другая женщина? – прошелестело чуть слышно. – Ты же мой муж.
– Да, муж пока ещё! Но не твоя вещь! – приятные черты лица исказила гримаса злости, Хрусталёв перешёл на крик, принялся расхаживать по комнате, а голос его приобрёл визгливые нотки. – И вообще я не обязан перед тобой отчитываться!
– Но я подумала… – онемевшие губы отказывались шевелиться.
– Ты «подумала»! Это ты – подумала?! А что ты думала, когда я приходил домой по ночам?! Когда засиживался до утра якобы у бывшего одноклассника? Когда ездил на рыбалку без удочек?
Женское лицо пошло пятнами. Огромные тёмно-синие глаза сделались чёрными и не мигая смотрели на этого в одно мгновение ставшего чужим человека.
Тот прекратил истерику, опустился на кровать, провёл ладонью по вспотевшему лбу и устало произнёс:
– Ты же сама нашла в бардачке французские духи. Разве ничего не поняла?
– Я решила, что это подарок кому-нибудь из сотрудниц.
– Ты дура, что ли? – недоумение ясно читалось во всей на несколько секунд застывшей позе. – В общем, так: жить с тобой скучно и неинтересно. Я чувствую себя столетним стариком. Ты как кукла тряпичная – ни жизни, ни огня.
Кирилл уже не мог остановиться. Он осыпал жену упрёками, полностью перекладывая вину на её плечи. При этом безжалостно теребил очередную рубашку.
Хотелось зажмуриться и заткнуть уши, но Светлана стояла замерев, точно парализованная.
– Ну что молчишь?
Он ожидал слёз, рыданий, уговоров, но жестокие слова вызвали лишь безмолвный шок. Оцепеневшая, с чуть приоткрытым ртом, в эту минуту Света и впрямь напоминала безжизненную куклу.
Скрипнули чемоданные молнии, донёсся звук уверенных удаляющихся шагов. Прощальная фраза от дверей хлестнула по лицу: «А знаешь, как женщина ты тоже полный ноль!» Лязгнул замок и – тишина…
На ватных ногах покинутая подошла туда, где только что сидел супруг, безвольно опустилась на край. Замерла, глядя на маленькую рубашечную пуговицу, что закатилась под стол, а потом медленно сползла на пол. Веки нестерпимо щипало то ли от солёной влаги, то ли от напряжения. Несчастная зажмурилась и, обхватив голову, словно защищаясь от удара, скрючилась на коврике. Мысли острыми стрелами вонзались в мозг. Не может быть! Этого просто не может быть! Её муж, её Кирилл бросил семью, ушёл к другой!
