Израненный парень лежал на земле
И не было сил, чтоб подняться
Сказал одну фразу он в тишине
А после вдруг начал смеяться
Смеялся не так, будто было над чем
Не так, будто жизнь его – грёзы
А так словно он уходил насовсем
И прятал за ним свои слёзы
Никто не помог парню на ноги встать
Никто не довёл до больницы
А парень учился, как умирать
Не закрывая глазницы
Хотел он сказать, как девушку спас
И как её защитил
Но нет никого вокруг в этот час
Погиб он, оставшись без сил
Сказал парень лишь одну фразу тогда
А после расстался со светом:
«Прости если можешь, моя семья
Но я не жалею об этом!»
«А можно мне сказать? —
Старик держался величаво, —
Ведь это же пустяк
Для вас, а для меня забава».
Народ притих,
Ну а старик расхохотался,
И встал со стула он,
А после сказ сей состоялся.
– На улице я рос, и мать мне говорила:
«Ты жил средь хулиганов и воров».
И всякий раз просила
У Бога, чтоб я был всегда здоров.
Отца не видел я,
И в тяжкую минуту
Я знал, что сам себе судья,
И выжил в эту смуту.
Прошли года, и матери не стало.
И стал я голодать; врагов было немало.
Но духом не поник, всего добился сам
И через год пошёл учиться в храм.
Там многое узнал, о чём и вам скажу,
Но прежде всем один вопрос задать хочу:
Скажите, что такое рай? Пусть каждый даст ответ.
И после нашей долгой жизни есть он или нет?
Всё, господа, теперь я помолчу,
А вы скажите мне всю правду, а потом и я скажу.
Один привстал со стула и сказал, что рая нет,
Что чушь несёт старик, всё выдумка и бред.
Другая стала спорить, говоря, что есть загробный мир,
Где все друг друга знают, и на небе ориентир.
Старик лишь молча улыбался им в ответ,
Желая, чтобы каждый дал на тьму свой свет.
