Фотограф Оксана Архиреева
© Михаил Соловьев, 2020
© Оксана Архиреева, фотографии, 2020
ISBN 978-5-0050-5525-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Теплый август задумчиво ляжет на плечи
Красной бархатной книгой струятся листы…
На Москву опускается медленно вечер
Растворяя в закате все наши мечты.
Не дано тебе знать то, что стало не ново,
И, что Яблочный спас, это мира нектар…
Нам известно с тобой, что вначале то – слово,
А потом уже преображение и храм.
За окном цвет лиловый мне лечит увечье,
Этот цвет оградит от беды и хандры…
Он зачем-то приходит в жилье человечье
Став невольным свидетелем нашей игры.
Герой России Александр Прохоренко. Погиб
17 марта 2016 года в районе Пальмиры (Сирия). В неравной схватке с врагом он вызвал огонь на себя.
На земле умеют говорить
Только те, кого умеют слушать.
В океан способны выходить
Те, кто хочет погружаться глубже.
Видеть могут те, кто победил,
Темноту всю внутреннего мира…
А подняться в воздух поспешил
Лётчик, чтобы жила Пальмира.
Чувствовать душою могут те,
Кто прошёл когда-то испытания…
Закалялся дух чей на войне,
Несмотря на горечь и страдания.
А любить способны, впрочем, все…
Только любит искренней любовью
Лейтенант, погибший по весне,
Защищая мир и землю – своей кровью.
Свои мысли оставив на гладкой воде,
Ты тяжелой гардиной завесишь все окна…
В непроглядной, холодной, немой тишине
Ты как прежде, с любовью, все ищешь кого-то.
Твоё сердце неспешно стучит с кораблём,
С тем, который в мечтах тебя вновь забирает…
До утра ты прождёшь, вспоминая о нем.
Повторяя себе то, что так не бывает.
Но холодное небо вчерашнего дня,
Новый день с новой силой, поверь, согревает…
И пока ты мечтаешь Ассоль, у огня
Грей с восходом уже – паруса надувает.
Однажды осенью холодной,
Потерянный в своей судьбе,
Сидел на мостовой бездомный!
Держал картонку он в руке.
Там было черное на белом,
Два предложения простых:
«Пусть в жизни стал я не уделом,
Но вы заботьтесь о родных».
Сидел голодный и продрогший
Он в черной куртке, без ноги…
Уже почти что занемогший —
От обездоленной тоски.
А мимо время проносилось,
Бежали люди – кто куда.
Витрина в темноте светилась,
Как лучезарная звезда.
Общались рядом с переходом
Две бабки, жалуясь на жизнь,
И тыкнув пальцем: «вон уродам» —
Все наказания слились.
Другая тотчас встрепенулась:
«Ты посмотри, Марусь, над ним!»
От слов своих та содрогнулась —
Увидев над бездомным нимб.
Живя один раз на планете
Мы пишем белую тетрадь
Оценят это наши дети,
Нам не дано сегодня знать.
В тетради есть поля и ластик
Цветные есть карандаши…
Решать тебе пройдешь ты кастинг
Или кого-то насмешишь.
Там можно сор вести словами
На радость лживых всех врагов…
Или залить поля слезами,
Жалея этих дураков.
Я, как неграмотный прохожий
Ошибки делал на листе…
Но, может быть, на что-то тоже,
Сгодился, милый друг, тебе.
Я лишь скользил пером по листьям,
Я бормотал стихи не внять…
Запечатляясь в ваших лицах,
Я вел небрежную тетрадь.
Любил я или ненавидел
Растрачивал иль дорожил…
Кому помог, кого обидел,
Кого распял, кого простил.
Есть у меня тетрадь живая
С частицей русскую души…
Я в ней пишу не уставая!
Я в ней сгораю – потуши.
В тот день, когда спустилось счастье,
Но я его переплетя
Сказал: «нет-нет кругом одно ненастье»
И отвернулся уходя.
Тогда я помню как спросили,
Остановив меня плечом:
«А, что же вам – мой рыцарь сильный,
Мои страдания нипочем?»
Обледенели тотчас мысли
Язык, как будто бы свело
Вдруг в поцелуе я с ней слился
И стало на душе светло:
«И вправду – Вы моя богиня!
И как я Вас не разглядел?
Моя Вы юная княгиня!
А я, пред вами не удел.
Я странник в этом тленном мире,
А Вы, прелестное дитя.
Живу я в философской лире,
А Вы, как водиться любя»
01.2014
Той буйности ушедших дней
Порой сегодня не хватает,
Бывает, сядешь у камней
И долго юность вспоминаешь.
И даже хочется напиться
Тебе от ярости твоей.
И может быть, тебе приснится
Богиня тех прошедших дней,
Которая всегда ходила
По нашей длинной мостовой.
Вела себя она игриво,
Была приветлива с тобой.
И друг твой там решил остаться,
С тобой по жизни не идти,
Ну что ж, пришлось с ним распрощаться,
Оставив где-то позади.
И вот сижу, глаза краснеют,
И хочется туда опять,
С зарею солнце там пригреет,
В футбол я выйду поиграть.
И будет двор, как прежде, весел!
Народу будет уйма там…
В «копейку» Игорь вновь залезет
И дядя Миша – ветеран.
Эх, буйность моих дней прошедших,
Заварен в банке «чайный гриб».
Осталась в тех дворах советских,
Где был когда-то знаменит.
В этом воздухе туманном
Века лжи и века зла,
Замышляется обманом
Осквернение Христа.
В этом павшем государстве
Больше жить я не хочу…
Нет, в безбожном этом царстве
Нет мне места, я шепчу.
Уплываю с состраданием
Уплываю со – слезой…
Принимаю с покаянием,
Что теперь я здесь чужой.
В краю где мое детство зрело
В краю, где мое детство зрело,
Где с вишней сад был под окном,
По вечерам бабуля пела,
Сидя за кухонным столом.
Она тянула тихо песню
Про то, как жизнь играла с ней…
То загоняла ее в петлю,
А то дары дарила ей.
А я сидел, и тихо слушал,
И не хотел перебивать.
Сидел и свою кашу кушал.
Как много хочется отдать,
