Четвертый взвод роты Браво на взлетной полосе ожидал погрузку в Оспрей1. Капрал Джошуа Брэнниган надел и закрепил на спине систему боепитания пулемета и подхватил свой М240. Большинство парней в роте испытывали радостный зуд от предстоящих действий. Уже месяц они торчали на Тайване и все это время шли бесконечные тренировки, смотры и брифинги, от которых все устали. Еще полгода до этого там, на Окинаве, их постоянно пичкали политикой и объясняли, что эти краснопузые гуки совсем перестали скрывать свое истинную личину, полностью упразднив у себя все гражданские свободы, и стали опасны для всего свободного мира и демократии.
Джош не разделял этой взбудораженной жажды деятельности. Неясное предчувствие катастрофы вытаскивало страшно знакомое из детства ощущение тревоги. На эти эмоции накладывалось воспоминание об одном событии за день до переброски с Окинавы.
В тот день военная полиция арестовала его второй номер, Джейка Свенсона, парня молчаливого и даже скрытного, но вполне толкового морпеха. После этого его, Джошуа самого, чуть было не посадили под арест для разбирательства. Все обошлось коротким, пусть вежливым, но жестким допросом, через который прошел каждый боец роты. Джейк оказался из "читателей". Так сказал их взводный – второй лейтенант Билл Симмонс, и именно Билл "отбил" Брэннигана у МП2 и ФБР. Так он сказал. Хорошо, что Джейк сразу рассказал все как есть и не стал возводить на Джоша напраслину. Вот уж кто-кто, а Джошуа Брэнниган со времени учебы в колледже или, точнее, с момента отчисления из него, не прочел ни одной книги, кроме уставов и наставлений Корпуса морской пехоты США.
Командиры рот в полевой форме внимательно слушали полковника метрах в двадцати от взвода Брэннигана. После чего козырнули и почти бегом начали двигаться к своим подчиненным, выстроенным на полосе. Ротный махнул рукой, и Симмонс, стоявший вместе со своим взводом, надев тактический шлем, прокричал:
– Взвод! На ле-е-е-е-во-о-о! Занять места в транспорте! Сержанты, проследить за погрузкой! Живей, живей, живей!
Через шесть минут четвертый взвод погрузился в конвертоплан. Пилоты подняли аппарель, и машина поднялась в воздух. Три двадцать. Глубокая ночь. Все идет по плану. Они будут первой волной десанта на материк. Дело предстоит жарким, но они готовы. Взвод считался образцовым в полку по боевой слаженности. Каждый знает свое место и что ему делать. С минуты на минуту должна начать работу авиация и подавить все, что только смогли разведать в полосе высадки десанта на сорок миль вглубь территории. После закрепления десанта на суше и захвата одного из двух портов – Сямынь или Цюаньчжоу начнется выгрузка "прямоногих"3. Десятки десантных кораблей, набитые под завязку G.I. Joe4, под прикрытием четырех авианесущих ударных групп уже направляются из Австралии и с Гавайев. Первыми же, как всегда, идут самые лучшие и смелые – КМП5 и десантники из "All Americans"6. Оборона дальних рубежей демократии началась.
Гул винтов конвертоплана убаюкивал, и незаметно для себя за несколько минут полета Джошуа провалился в какой-то вид транса. Он и не спал и не бодрствовал. Такого за всю жизнь с ним еще ни разу не было. И в этом состоянии мозг выбрасывал на поверхность сознания, как волны пену на берег, обрывочные воспоминания за последние восемь лет. С тех пор, как его выгнали из колледжа и он записался в Корпус.
Он тогда только приступил к прохождению курса начальной подготовки в Сан-Диего. За пределами базы разгоралась пандемия коронавируса и беспорядки на расовой почве. Тогда еще никто не мог поверить, что им все-таки придется снова защищать свободный мир. Еще никто не знал, что обычная книжка для гиков о самообучении может создать лидеров повстанческих движений из тех, кто по своему экономическому положению никак не заинтересован в протестах и революциях. Всех этих маменькиных сынков из среднего класса, стремящихся занять удобные кресла в офисах техногигантов. До полного проявления всех этих явлений еще было долгих шесть лет жесточайшего экономического кризиса, череды пандемий и экологических катастроф.
И когда мировая экономика рухнула, прихватив с собой большую часть тех денег, что люди копили и вкладывали в финансовые пузыри, надеясь из воздуха создать материальный эквивалент свободы, вот тогда гнев и нищета выплеснули на улицы миллионы бывших рабочих, служащих, разорившихся мелких торговцев. Именно тогда "читатели" стали тем фонарем, который узким ярким лучом высвечивал в темноте политической и экономической безграмотности корни проблем, что чугунным грузом тащили на дно нищеты и безвыходности каждого работающего человека. Они становились рупором здравого смысла в какофонии псевдолиберальных идей и истерического развешивания ярлыков.
Именно тогда в Китае планомерно национализировали крупнейшие предприятия, чтобы вывести страну из под удара кризиса, который начался в Европе и разваливал мировую экономику. Не было страны, которая бы не страдала от инфляции и дефицита платежеспособного спроса. За предыдущие два года экономические показатели самого Китая ушли в минусовые значения, и правительство не могло допустить дальнейшего снижения уровня жизни – начинались волнения. Рост безработицы во всем мире зашкаливал и регулярно обновлял рекорды. Хуже всего дела обстояли в Индии, Южной Америке и Африке. В Европе раз за разом жестоко подавлялись выступления студентов и рабочих. Торговые войны между США и Китаем выходили на все более жесткие уровни. В один момент китайское правительство просто отказалось от закупок в США и закрыло свои рынки. После этого по всем новостным каналам началась жуткая истерия о нарушении прав человека в Китае и превращении его в один большой трудовой лагерь.
