ГЛАВА 1
Киев. Утро. Война. Я бегу по Подолу. Но это уже совсем не моя привычная пробежка, это настоящий Булгаковский Бег. История снова захлёстывает наши жизни своей спиралью, и я, словно над пропастью, бегу по лезвию перемен, пытаясь не сорваться. Ещё вчера Киев был городом-героем, символом победы во Второй мировой войне. А сегодня, спустя ровно семьдесят девять лет, его улицы заполонили украинские фашисты. Хорошо, что танков пока нет, подумал я, прибавил шаг, чувствуя, как каждая минута становится на вес золота.
С каждым ударом стрелок о мостовую времени звук чемодана, который я тащу за собой, настойчиво мне кричит: надо спешить. Этот зелёный французский чемодан, купленный два года назад в Париже, был когда-то воплощением утончённости. Металлические уголки, кожаные ручки, золотые пряжки – всё это подчёркивало мою индивидуальность, моё стремление к стилю и порядку. Но теперь он стал моим бременем, тяжестью, которую я не могу сбросить. Груз, который я волоку через разрушенный город, словно обломки прошлого, впивается в каждый шаг. Это не просто предмет, а символ всей моей прежней жизни, от которой надо срочно избавиться. Чемодан стал почти живым существом, напоминанием, что я всё ещё держусь за то, что когда-то было важным, что я всё ещё человек, а не беглец.
Его скрип, раздающийся на фоне полной тишины, режет уши, как незваный свидетель. Этот звук – единственное, что напоминает мне о довоенной жизни, когда я катил этот чемодан по гладким вокзальным полам, готовясь к очередному путешествию. Тогда он был символом свободы. Теперь же – это мой якорь, моя привязь. Кажется, если отпущу его, потеряю не только вещи, но и себя. Всё, что я потерял, он упрямо хранит в себе, как последний бастион нормальности. Если я брошу его, не останется ничего.
Колёса чемодана с трудом катятся по разбитым плиткам, издавая глухие удары, которые вторят моему дыханию и бешеному ритму сердца. Вокруг – тишина, такая густая и зловещая, что кажется, будто город затаил дыхание. Только эхо шагов и скрип колёс заполняют этот вакуум. Время, словно замёрзшее в февральском аду, остановилось. Ощущение реальности ускользает, как песок сквозь пальцы.
Я оглядываюсь. Тени старинных домов будто ожили в утренней дымке, как мрачные предвестники чего-то неизбежного. За каждым углом чудится чей-то взгляд, чей-то шаг. Я ускоряю темп, стараясь оторваться от этих призраков. Вокзал. Поезд. Дорога. Это всё, что у меня осталось, всё, что имеет значение именно сейчас.
В голове крутится только одна мысль: нужно срочно добраться до вокзала. Последняя электричка, эвакуационная. Это мой единственный шанс. Но меня тревожит вопрос: куда она меня увезёт? Какое будущее меня ждёт? Есть ли оно вообще? Город вокруг кажется ловушкой, лабиринтом, из которого не выбраться. А вокзал – единственная дверь. Я знаю, что нужно спешить, но не могу избавиться от ощущения, что за этой дверью может быть ещё больший хаос.
Ещё вчера утром я сидел в маленьком кафе на Подоле, пил кофе, слушал, как кто-то рассуждает о войне, как о чём-то далёком, не касающемся нас. Это казалось таким немыслимым и таким абстрактным. А теперь я бегу, ощущая себя чужим в собственном городе. Кто я теперь? Беглец, человек без дома? Человек без будущего? За спиной – рушится мой мир, и я не могу оглянуться, не могу позволить себе это. Словно если остановлюсь, то свалюсь в этот хаос и останусь в прошлом уже навсегда.
Каждое движение, каждый шаг подталкивают к осознанию: больше нет ни дома, ни покоя. Только дорога, только бег. Раньше я радовался неспешным прогулкам по Подолу, растворялся в рутине, наслаждаясь каждым моментом. Утренняя свежесть, звон трамваев, тени каштанов на мостовой. Теперь же всё это кажется иллюзией, сгоревшей в пламени одного дня.
Скользя по мокрым плиткам мостовой, я мысленно отсчитываю шаги до вокзала. Полчаса до метро Льва Толстого, чтобы заскочить к другу на перекур, а затем ещё полчаса – и я буду на вокзале. Приложение на телефоне уже всё посчитало, отбивая ритм, словно военный марш. Но шаги становятся быстрее, чем я могу осознать. Может, потому что кто-то преследует меня? Или потому, что я нахожусь в центре урагана, где тихо, как в раю, но пустота вокруг давит сильнее всего.
Здания вокруг словно выброшенные окурки в густом тумане. Они тени прошлого, разрушенной памяти. Стены облезлых фасадов смотрят пустыми глазницами окон, как безмолвные свидетели катастрофы. Время превратило их в обломки. Исчезло всё: дом, привычное ежедневное, даже война растворилась в этой пустоте. Остался только звук моих шагов. Гулкий и острый, он бьёт по нервам, словно молотом.
Звук колёс моего чемодана эхом отдаётся между стенами пустых домов. Этот металлический скрип – единственное напоминание, что я ещё здесь, что я ещё двигаюсь. Даже ветер, казалось, затаился, давая мне услышать каждый мой шаг, каждый поворот. Чем ближе я подхожу к вокзалу, тем легче становится мой чемодан. Не потому, что он физически легче, а потому, что я начинаю понимать: наше будущее базируется на нашем прошлом. Этот чемодан – моя связь с корнями, моё напоминание о том, что нельзя просто отбросить своё прошлое, как ненужный груз. Я обязан его спасти.
