– Под тем руном лежит змея Скорпия, всем змеям царица. Змея Скорпея, вынь своё жало, вынь свои зубы, вынь свои крюки, соткни зуб с зубом, запечатай свою слинь, – читала девушка книгу, пока бродила в полутьме маленькой светёлки*.
Вечер спустился... На столе рядом горела свеча. Выпавший из заплетённых в косу волос русый локон девушка убрала за ухо и подняла взгляд. Она смотрела на веретено у скамьи и пролистала в книге несколько страниц. Молча повторив слова, что там были написаны, она отложила книгу на сундук рядом, села к веретену и расправила на нём нити:
«Ты крутись, крутись, веретено... Судьбы бег не остановишь всё равно. Лишь тропинки ты, дорожки проложи, из нитей путь мне укажи... С каждым твоим движеньем пусть всё разглаживается, беды и препятствия убираются...»
– Краса-девица всё развлекается, – с улыбкой появился на пороге молодой человек.
Блондин, голубоглазый, с острыми скулами, широкоплечий и высокий. В его прищуренных глазах были видны и задор, и тепло души, и нежное отношение к той, к кому сейчас прибыл. Он прошёл к девушке и сел на скамью возле.
– Уехал государь? – спросила девушка.
– Нет пока. Встретило его, конечно, множество народа. Думаю, весь наш Псков собрался на станции. Завтра поедут в Троицкий собор. Ты так и будешь дома сидеть?
– Гаврила. Я должна уехать, – опустила девушка взгляд, и он вздохнул:
– Милана, ты там будешь не в помощь.
– Я так не уверена.
– Путь не ближний, опасный.
– Мне всё равно. Как ты можешь здесь сидеть? – взглянула она с укором и возмущением. – Как?
– Служба, – печально ответил Гаврила. – Но отпускать тебя одну... Зря ты надумала это.
– Я думала, он здесь, а теперь... Жизнь разбита, – опустила Милана взгляд, неудачно скрыв подступившие слёзы. – Я буду не одна. Доберусь, ты меня знаешь. Я не робкая барышня. Да и мой король со мной.
– Если только ты его на шею повесишь, а сама в какую нищенку оденешься, – усмехнулся Гаврила. – Возьмёшь наших Кузьму с Яром. Они тоже отпугивать людей умеют. Авось, не пропадёте. Доберётесь до Сибири целыми, а там и я следом уж постараюсь примчаться, как только со службы смогу отпроситься. Но зима, Милана...
– Ничего. И здесь наступает суровая зима, внезапная, и там она не мягче. Не привыкать, – улыбнулась она. – Не могу я сидеть и ждать чего-то. Нельзя оставлять его одного.
В воцарившейся тишине, словно слова потерялись, Милана снова взглянула на лежащую на сундуке книгу. Оставив веретено с пряжей, она подошла к ней и взяла в руки:
– Как наудачу, будто кто специально оставил её тогда на скамье...
– Ай, – махнул рукой Гаврила. – Совсем с ума сойдёшь со своими идеями.
– Ты не понимаешь. С тех пор как я нашла змея, я вижу столько подсказок в жизни. Я чувствую, как надо поступить, но не всегда получается.
– Ты слишком суеверна, – засмеялся Гаврила и кивнул на веретено. – Вот что ты сейчас делала? Гадала же! Как ещё не замёрзла. В этой комнате ж не отапливается.
– Да, гадала, – призналась Милана. – Мне так легче, когда остаюсь одна. Мне надо где-то веру искать, силы двигаться дальше. Я не змея, которая может везде пролезть.
– Тебя уже называют змеёй. Как бы зла какого не сделали.
– Ты переживаешь, благодарю. Но пусть я лучше змеёй буду, зато никто не приблизится. А с этой книгой, – прижала Милана ту к груди. – Я смогу создать лучшее лекарство, противоядие даже, может. Здесь столько древних рецептов, которые работали! Это бесценная книга!
– Верю, что бесценная. Оттого и неладно на душе, – покачал Гаврила головой. – Может, не стоило забирать её.
– Так никого вокруг не было. Я ждала, – пожала плечами Милана. – Свадьба там была. С цыганами я выступала. А потом гляжу, книга на скамье осталась. Все разошлись, я села книгу полистать. Спрашивала потом в той усадьбе, чья, но никто не знал. Сказали, забери, коль нравится.
– Да, да, припоминаю, ты рассказывала, – вздохнул Гаврила. – Что уж теперь.
– Теперь бы только тебя со службы отпустили.
– Будем надеяться, – поднялся он и потёр захолодевшие руки. – Пойду ребят подготовлю, чтоб завтра вам в путь отправиться.
Глухой стук, донёсшийся из сеней, заставил обоих вздрогнуть и уставиться на дверь. Что-то там, на первом этаже, произошло... Кто-то пришёл или что-то тяжёлое подбросили...
– Я проверю, что там. Сиди тихо, – прошептал Гаврила.
– Господи, помоги, – перекрестилась Милана.
Гаврила вышел в сени. Наступила пугающая тишина. Взглянув вновь на книгу, Милана почувствовала тревогу: «Лучше спрятать от греха подальше... Мало ли...»
