Джеймс Холлис пишет от чистого сердца и опираясь на собственный опыт. Однако несмотря на его впечатляющий багаж знаний, который находит воплощение во множестве книг, автор так же, как и все мы, чувствует себя сбитым с толку, когда речь заходит о том, как «правильно» жить, и не стесняется в этом признаться.
На мой взгляд, скромность, с которой он это делает, отличает Холлиса от многих других людей, которые в наши дни колесят по миру, стремясь поделиться нажитой мудростью. Их слова, может, и кажутся им самим правильными, однако значит ли это, что мы тоже должны принимать их такими? Соответствует ли внушаемая нам мудрость нашему опыту? Такие вопросы редко поднимаются в обществе, в котором живёт надежда, что групповой опыт неизбежно поможет преобразиться каждому из нас в отдельности.
Джеймс Холлис заставляет нас взглянуть на самих себя. Он делится мудростью, несмотря на сомнения, которые его обуревают, но его позиция в высшей степени сократовская, поскольку он больше заинтересован в том, чтобы побудить нас задавать вопросы самим себе, чем в том, чтобы делиться с нами ответами. Он видит большую ценность не в цветах, а в плодах; не в мякине, а в зерне; не в наносной шелухе, а в самой сути.
На ум приходит высказывание Юнга:
[Процесс формирования неповторимой устойчивой единой личности] состоит из трёх частей: из правильного понимания, выносливости и действия. При этом психология нужна только в первой части, а во второй и третьей главенствующую роль играет моральная сила[1].
Холлис уверен, что у тех, кто читает его книги, хватает психологической проницательности. И хотя он не считает, что мы в достаточной мере сильны морально, чтобы пережить конфликты, борьбу в отношениях, многочисленные страхи, чтобы действовать в соответствии с прозрениями, которые вспышками иногда озаряют наши дороги, он подсказывает, что́ именно мешает нам быть самими собой, жить подлинной жизнью.
Каждая из десяти глав этой книги посвящена одному из проблемных вопросов, которые мучают всех нас. Мы можем отмахнуться от них, как поступаем бо́льшую часть времени, поскольку предпочитаем тратить свою жизнь на решение проблем, связанных с внешней её стороной. При этом я думаю, что читатели всё-таки смогут найти в себе отголоски этих вопросов и поймут, что не так-то просто вычеркнуть их из своей жизни. Они будут преследовать вас, мозолить глаза, прилипать к вам, словно смазанные суперпрочным клеем, благодаря которому даже самолёт не смог бы распасться на части в воздухе. И возможно, именно благодаря этой их способности данные вопросы не позволят распасться нам самим.
Мы все с треском терпим неудачу, когда пытаемся стать лучше, чем есть, и Джеймсу Холлису отлично известно об этом, поскольку он сделан из того же теста. Напоминая нам об этих неудачах, он никогда не позволяет себе осуждающего тона. За это мы его и любим.
Смысл моего существования – в том вопросе, который задаёт сама жизнь… или, наоборот, я и сам являюсь этим вопросом.
К. Г. Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления
Введение. Слишком тесные ботинки
Какие-то силы управляют нами, и мы притворяемся, будто знаем о них всё. Они заставляют нас любить; они выбирают направление для пули врага, который в нас целится, определяют, будем ли мы больны, и держат свою руку поверх нашей руки, двигая ею.
У. Х. Оден
Я отношусь к тем людям, которые убеждены, что К.Г. Юнг по-прежнему полон загадок, которые нам только предстоит разгадать и понять. Или, по крайней мере, он всё ещё остаётся недостаточно оценённым, несмотря на то что после его смерти в 1961 году прошло уже несколько десятилетий. Как личность, он являлся человеком со множеством недостатков – подобно всем нам; однако его недостатки были соразмерны величию, которого он достиг. В ситуациях, когда он действовал, не осознавая причин своих поступков, он точно так же, как и все мы, причинял боль себе и другим людям.
Путать эту слишком человечную личность с тем вкладом в наше самопонимание, которое она внесла, – все равно что, как сказал один мой коллега, поставить под сомнение теорию относительности только лишь потому, что её создатель Эйнштейн завёл когда-то отношения вне брачных уз. Юнг иногда демонстрировал тщеславие, мог похвалиться своими заслугами и надавить на других, чтобы они сделали, как он хочет, но кто из нас не вёл себя так хоть раз?
Как провидец, осмысливший ландшафт модернизма и проследивший по нему духовное/психологическое перемещение смысла от священных институтов к человеку, Юнг не имел себе равных. Хотя никто из нас не должен воспринимать его теории как руководство к жизни или позволять им властвовать над нашим личным опытом, именно Юнг предложил более глубокое понимание нас самих, чтобы путешествие, которое мы начинаем, едва родившись, однажды стало осознанным во всей его глубине и полноте. И всё же в конце жизни Юнг признавал, что чувствует себя так, словно не справился с жизненной миссией.
