Воспоминания о потерянном детстве
Вьюга выла и ревела будто целую вечность. Казалось, что, та зима, 41 года, никогда не закончится. Та первая и, наверное, самая страшная блокадная
зима. Мороз пробирал насквозь, до ниточки, до самых косточек и не было
никакой возможности согреться. Я куталась в одеяло и смотрела на пламя
свечи, которое дрожало и сжималось, будто само вот-вот замерзнет.
У нас была небольшая, но дружная семья. Мой папа был архитектором. Он
рисовал дома на больших листах, а потом, как по мановению волшебной
палочки эти дома вырастали на улицах нашего прекрасного города
Ленинграда. Мама работала в институте, в лаборатории иногда брала меня с
собой когда папа уезжал в командировку. Это были особенные дни среди
таинственных склянок, бутылочек и микроскопов, пропахших непонятными и
таинственными запахами.
Я часто вспоминаю, тот наш последний мирный день 41 года. Когда мы все
вместе приехали к дедушке в деревню. Чуть позже приехал папин брат дядя
Витя с тётей Леной и конечно же их сын – мой ровесник и лучший друг Ростик
с которым мы каждое лето отдыхали в деревне у дедушки. Вот и тогда нас
ждали приключения и опасности. А пока они ждали, мы сидели и пили чай с
баранками, весело разговаривали, а дедушка завел патефон, и папа
пригласил маму танцевать. Ах, как они кружились! Казалось, ещё чуть-чуть, они отделятся от земли и взлетят и будут кружить как разноцветные бабочки
в синем небе над цветочным полем.
А потом к нам пришел фотограф и все стали прихорашиваться.
Фотограф долго расставлял нас, менял справа на лево, что-то смотрел в
своем ящичке. А потом обманул всех, сказав, что сейчас вылетит птичка. Я
так ждала птичку, но она так и не вылетела. А потом он ушел и сказал, что
утром принесёт фотографию. Эта была последняя фотография, где мы все
вместе. Утром началась война…
Война. Что значило это слово для маленькой, шестилетней девочки?
Сначала я ничего не поняла, только заметила, как помрачнели мои родители
и все вокруг. А потом стали уходить мужчины и в городе как-то сразу стало
пусто и пасмурно. Наш город и так не избалован солнцем, но тогда казалось
тучи будто хотели спрятать нас от надвигающейся беды и совсем перестали
пропускать солнечный свет. Папу ушел войну почти сразу. Он поцеловал нас
с мамой, улыбнулся и сказал мне, чтобы я не унывала и что он вернётся к
Новому году.
Мама тем же летом пошла работать на Кировский завод. Они делали
детали для танков, и она находилась на казарменном положении, поэтому
домой её отпускали редко и ненадолго. Ту, самую страшную зиму, мы
провели с дедушкой. Он переехал к нам, потому что его деревня была уже
захвачена фашистами. Самое тяжелое время началось с осени, когда
немецкими самолетами были разбомблены Бадаевские склады с
продовольствием и над городом повеяло смертью. Холод, голод, страх и
безысходность происходящего должны были сломать меня и приписать ещё
одной строчкой в бесчисленном списке смертей Ленинградцев, но той зимой
произошло то, что заставило меня выжить и, спустя целую жизнь, рассказать
вам эту историю.
Начну с того, что у меня был Мика…
Мика – мой самый близкий друг, – плюшевый мишка. Родители
подарили мне его на мой первый день рождения, и мы росли с ним вместе.
Вернее, я росла, а он, наоборот, становился меньше, относительно меня и от
этого казался ещё родней и любимее, когда смотрел на меня своими
стеклянными, жёлтыми глазами и мило улыбался розовым язычком из-под
черного пуговкой носа.
Мы не расставались с ним никогда. Вместе ходили в детский сад, а летом
отправлялись в деревню к дедушке. Вместе ели кашу с комочками и пили
колючий лимонад. Вместе смеялись и грустили. Раньше, конечно, больше
смеялись. Ту зиму мы тоже встречали вместе, вместе замерзали и стояли в
очереди, вместе грелись под одеялом и вместе делили хлеб. Мика свою
порцию всегда отдавал мне. Вот какой у меня был преданный друг. Почему
был?
Это случилось в конце сентября. Мы ещё не голодали, но продукты
стремительно заканчивались. Почти каждый день немецкие самолёты
отчаянно бомбили город. У нас с дедушкой всегда было собрано все самое
необходимое, если вдруг в наш дом попадет вражеская бомба. Дедушка
отвечал за документы, деньги и кое какие вещи, а я отвечала за своего Мику, ведь он у меня был таким беспомощным. В тот день фашисты совершили
очередной авианалёт на Ленинград. И как только завыла сирена мы
побежали в бомбоубежище. Уже там я обнаружила, что мой Мика пропал
или я забыла своего маленького друга дома или обронила его, когда бежала
по улице и он лежит сейчас на холодной брусчатке под вражескими
бомбами беспомощно раскинув лапки. В ту же минуту я разрыдалась.
Дедушка успокаивал меня, но я плакала и отчаянно винила себя.
После авианалёта, по дороге домой мы с дедушкой прошли по тому-же пути
и тщательно заглядывали под каждую лавочку, за каждый поребрик. На
подходе к дому столпились люди и тушили пожар. Бомба попала в соседний
дом и обрушила его боковую стену и угол. Сердце моё замерло. Мика мог
потеряться здесь и быть сейчас погребенным под кирпичами. Дедушка
отправил меня поискать Мику дома, а сам остался помогать соседям
потушить огонь. Он пообещал мне, что всё внимательно осмотрит и
