ГЛАВА 1
В темной подвальной комнате, где не было ни одного окна, пахло сыростью и плесенью. В таком смердящем месте могли жить только крысы и тараканы, но там жила бедная семья, мать и дочь. Вместо мебели там были деревянные нары с соломенными матрасами и пару ящиков. В углу лежала тяжелобольная женщина лет сорока, сильно истощена, и выглядела на много старше своих лет, напоминая древнюю старушку. Она тихо стонала и захлебываясь кашлем, с трудом подняла руку, чтобы взять воду, но ее дрожащая рука под тяжестью собственного веса упала, смахивая с ящика глиняную чашку с водой. Послышался глухой звук разбитой посуды о земляной пол. Эта дыра больше напоминала землянку или даже берлогу для дикого зверя, чем жилье для людей.
- Мадлен, дай попить воды. - Тихо простонала женщина, глотая скудную слюну в пересохшее горло, но на ее мольбу никто не ответил.
Повторить свою просьбу ещё раз у нее уже не хватало сил. Всматриваясь в темноту, она искала глазами свою дочь, но в комнатке было пусто. Из последних сил, женщина пыталась подняться, но высокая температура сжигала ее изнутри. Она тяжело вздохнула, и беспомощно рухнула на свое ложе.
Не прошло и пяти минут, как дверь со скрипом открылась, и свет лучины осветил комнату, показывая весь ужас этого убогого жилища. Молодая девушка осторожно вошла, бережно держа в руке чашку с горячим бульоном. Аппетитный запах заполнил комнату приятным ароматом, заглушая вонь спертого воздух. Она осторожно поставила чашу на шатающийся ящик, и осветила лучиной кровать.
- Мама, ты не спишь? Я принесла тебе покушать. Сейчас я тебя накормлю. Хозяин передала для тебя куриный бульон. - Мадлен ближе поднесла лучину к постели больной матери, и под ногой хрустнули осколки разбитой чашки, пронзая острием ее голую пятку. Было не до себя, когда она увидела, что голова матери свисает с края постели. - Мама, что с тобой? - испуганно спросила Мадлен и с трудом уложила матушку, подкладывая под ее голову подушку из соломы.- Сейчас я тебя накормлю супом. Здесь даже кусочек курочки есть.
Мать с хрипом вздохнула и облизала свои сухие, потрескавшиеся губы.
- Не надо, доченька, ешь сама, ты у меня такая худенькая стала, что светишься насквозь, ребра видны, а мне лучше принеси воды, и позови отца Лазара. - Прошептала женщина, понимая, что ее конец уже совсем близок, и надо успеть перед смертью позаботиться о дочери.
Двухстороннее воспаление легких с температурой под сорок градусов, и нет никаких шансов побороть болезнь, проживая в сыром помещении, без хорошего питания. Внутри у нее все горело, и единственное, что хотелось это потушить пожар. Мать не могла уйти не позаботясь о своей дочери, и настойчиво просила Мадлен привести к ней отца Лазара. Напоследок, женщина хотела сделать все, чтобы ее девочка не оказалась на улице, без крыши над головой, и без средств к существования.
Даже за это сырое, темное помещение надо было платить деньги, которых им не хватало даже на еду, не то, что платить за жилье. Хозяин, не из жалости, а в надежде, ждал, когда женщина приставится, а дочь красавица, будет отрабатывать накопленные долги тем, что у нее есть, молодым телом. Он давно пускал слюни при виде Мадлен и ждал, как стервятник, когда наступит его время. Первые попытки сблизиться, он уже делал, приглашая девушку к себе домой, угощая хрустящей курочкой и сладостями. За это он просил особенную плату. Жена хозяина не одобряла такую расточительность мужа, не понимая, что им движет. Сам хозяин по характеру был скуп, и не терпел должников, безжалостно, выгоняя всех из своей ночлежки. Но только не Мадлен.
Заманивая бедную девушку вкусным, сытным обедом, он просил за это самую малость, раздвинуть ноги, и показать свою голую промежность, когда она сидит за его столом. Старый извращенец, покачиваясь в своем кресле, разглядывал ее прелести, давясь слюной.
Она не сразу согласилась на мерзкое предложение хозяина. Когда Мадлен впервые услышала, чем должна платить за еду, она раскраснелась от стыда и убежала. Было противно слушать такое, не то что исполнять его гадкие желания, но хозяин был хитер, и угрожал их выгнать за просроченную аренду. Пришлось подавить свой девичий стыд, и за ежедневную тарелку супа для нее и для ее матери, она согласилась на условия хозяина. Сидя за столом, Мадлен краснея от стыда, задрала юбку и слегка раздвинула ноги. У нее не было денег на нижнее белье, и в этом случае, все было просто.
- Шире, - скомандовал хозяин. Мадлен раздвинула шире ноги. - Сядь так, чтобы я видел, за что тебя и твою мать кормлю.
Первый раз это было ужасно. Мадлен чувствовала себя падшей женщиной, сгорая от стыда. Хозяин, закинув край скатерти на стол, разглядывал соблазнительную картину. Истекая потом и тяжело дыша, он опустил руку к своему паху. Вдруг, дверь распахнулась, и в столовую вошла его огромная жена, держа в руках блюдо с жареными овощами. От нее пахло пирожками, но хозяина интересовал совсем другой пирожок.
- Опять, ты притащил домой эту голодранку? - возмутилась она, убирая со стола курицу. - Хватит с нее и бульона.
Жена не замечала или не хотела замечать, что происходит по ту сторону стола, но была удивленна, что муж до сих пор не за столом, и не притронулся к своей любимой курице. Он разглядывал более аппетитные бедрышки.
