Между гор и долин
Ехал рыцарь один.
Никого ему в мире не надо.
Он всё едет вперёд,
Он всё песню поёт,
Он замыслил найти Эльдорадо.
«Эльдорадо»
Эдгар Алан По
Посвящается сыну Александру
Глава 1
Блестящий рыцарь на блестящем коне медленно продвигался по извилистой горной тропе к таинственному замку Власти, расположенному во всём своём каменном великолепии на самой высокой вершине труднодоступной и мистической горы Могущества.
Это был конечный отрезок длинного и мучительного пути. Длинного, потому что рыцарь совершенно сбился со счёта дней, а мучительного, потому что природа в этом небольшом месте самым странным образом выдавала аномальные кульбиты, сконцентрировав здесь почти все климатические пояса и тасуя их по своему капризному усмотрению. Впрочем, из любви к человеку и из гуманного сострадания ко всему живому вообще, благосклонно исключив из своего погодного ассортимента суровые условия полярного и субполярного поясов.
Но в начале пути об аномальных трудностях путник даже не подозревал. Восхождение на вершину, чётко визуально наблюдавшуюся с подножия горы, казалось вполне простым делом даже для не сильно тренированного человека и не должно было занять более трёх дней пути.
И первый день полностью подтверждал это предположение. Путешествие обещало быть приятным, и будущие трудности, опасности и ловушки путнику и в мысли закрасться не могли. Солнышко светило, травка зеленела, листья на деревьях и кустарниках приятно шуршали, ветерок приятно обдувал, а замок мечты магически притягивал и манил.
Аномальные странности, в виде самой настоящей чертовщины, начинались со второго дня пути и с высоты семисот метров, где находился первый и единственный стабильно и явственно сохраняющийся благоустроенный бивуак.
Путник ещё не был сильно утомлён и сгорал от нетерпения двигаться дальше, самоуверенно пренебрегая слишком рано предоставленным отдыхом. Многие сорвиголовы, которым магнит Власти и Могущества затмевал разум, игнорировали полноценный отдых и, пообедав на скорую руку и вздремнув часок-другой, опять пускались в дорогу.
Но даже хорошо отдохнув и выспавшись, бесстрашные рыцари всё равно сбивались со счёта дней, а зачастую – и с самого пути. Ответ этому явлению был очевиден, но необъясним. А учёные мужи могущественной науки ответа не знали, но гипотезы выдвигали и диссертации защищали. Знали ответ учёные рыцари, но напускали столько тумана и дурмана, что терялись не только ответы, но и вопросы. А сами рыцари бессильно разводили руками, улыбались и показывали язык. В итоге все оставались при своём, но с чувством выполненного долга.
Местные многочисленные аномалии были таковы, что все другие известные аномалии, как-то, например, Бермудский треугольник, призрачный город Фошани, кривой лес Грифино, две Долины Смерти – в Якутии и в Калифорнии – и другие природные загадки, выглядят детской забавой.
Случалось, когда Солнце восходило, как и положено, на Востоке, а уже через час-другой закатывалось на Западе. Ещё через час, отдохнув за линией горизонта, выплывало на том же Западе и, дойдя до зенита, намертво зависало над макушкой дерзкого рыцаря.
Редкие астрономические парадоксы были густо усыпаны многочисленными примерами климатического, растительного и животного сумбура. Калейдоскоп климата, флоры и фауны. Просторные широколиственные леса умеренных широт резко сменялись труднопроходимыми тропическими джунглями. В которых рыцарь запросто мог наткнуться на мирно дремавших в засаде тигра, ягуара или пантеру; наступить на безмятежно спящую в траве змею; попасть в объятия дружелюбного удава или питона, а то и вообще – побеседовать с глазу на глаз с восьмиметровой анакондой.
И только измождённый обилием эмоций странник переставал ругаться на млекопитающих и земноводных хищников и проклинать непрекращающийся муссонный дождь, как в следующую секунду он обнаруживал себя в барханах пустыни. В зоне палящего солнца и возникающих миражей. И вот бедный рыцарь молит Всевышнего о дуновении ветра, о прохладной тени и глотке воды. И на удивление его мольбы сбываются. Но сбываются самым страшным образом. По крайней мере, хотя бы отчасти. Солнце закрывает мощная песчаная буря. Закрывая рукой глаза, рыцарь понимает явно ироничный ответ судьбы, а наэлектризованный мозг выдаёт в утешение две эмоции – смех и плач.
Однако и эта стихия вскоре стихает. Наступает ночь, а с нею и долгожданная прохлада. Уставший рыцарь блаженно засыпает, но сон его оказывается не долгим. Сменилось не только время суток, но и сменилась местность вокруг. Вместо песка появились мелкие камни. Мелкие неприятности. Так скажет всякий опытный путешественник. А тем более, – рыцарь. Ведь рыцарь, это не принцесса на горошине. Он бы спал на этих камушках как на перине, если бы они не оказались «злыми духами пустыни», которые ночью издавали звуки лопнувшей струны и набрасывались на спящего, больно раня своими острыми краями.
И только с рассветом путник обнаруживает, что это не «злые духи пустыни», а «голоса камней», не выдержавшие температурного контраста жаркого дня и холодной ночи. Они звучно лопались и разваливались на куски, которые и досаждали спящему. И не просто досаждали, а ранили ничего не подозревающего рыцаря, как шрапнелью. Какой уж тут отдых?
