Реверберация

Реверберация
О книге

Сборник из 20 рассказов погружает в возможное будущее человечества – от утопического симбиоза с ИИ до апокалиптических войн между машинами и людьми. Станем ли мы равноправными партнёрами искусственного интеллекта, его жертвами или исчезнем как вид, оставив планету новым формам разума. Технологии стирают границы морали, роботы эволюционируют без ограничений, а Земля балансирует между цифровым раем и пустошью, где вопрос уже не в победе, а в том, сохранится ли в победителе что-то человеческое. Будет ли ИИ милосердным правителем или безжалостным архитектором нашего забвения? Двадцать вариантов будущего заставляют задуматься: не окажется ли наш собственный выбор тем самым кодом, который запрограммирует конец или спасение.

Книга издана в 2025 году.

Автор

Читать Реверберация онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

Сердце дарит свет

Что такое свет? Она помнила, как солнечный зайчик на ковре медленно полз от одного края к другому. Родители были на работе, а она надеялась пережить слабость и как-то выпить кружку бульона после высокой температуры. Тогда она не могла представить, что когда-то окажется в мире, где солнечного света нет. Только тьма. В памяти остались воспоминания, но с возрастом они размываются, их становится меньше, они сливаются в единый калейдоскоп сожалений.

После длительного обучения, защиты диссертаций и постоянного крика с трибун о разрушении мира, она заработала репутацию, из-за которой сидит здесь, перед столом с пробирками, совсем одна. Она знает, что такое настоящий свет: 43% видимого света, 49% инфракрасного излучения, 8% ультрафиолета. И помнит угол падения лучей в 57 градусов, оптимальный для фотосинтеза большинства сельскохозяйственных культур. Но когда закрывала глаза, все данные и факты не могут вернуть того ощущения, когда видишь свет в каплях росы на паутине во дворе рано утром, когда родители были еще живы и находились неподалеку от нее, следили, чтобы она не упала, не поранилась и не простыла снова. Чувство тепла, которое разливалось по коже, когда лежишь на траве в летний зной, ─ его не вернуть.

Воздух наполнен резким запахом спирта от дезинфекторов, кисловатыми ароматами брожения и гниения, а на языке ─ металлический привкус от кровоточащей десны. Она провела пальцем по пыльной поверхности биореактора, оставив блестящую полосу. Единственное дитя, которое она смогла обрести за пятьдесят лет.

─ Всего 0,3%…, ─ шепотом прочитала она данные на мерцающем дисплее.

Запотевшее стекло, протертое рукавом, открывало вид на город, застывший в вечных сумерках. Улицы тонули в синеватом мерцании редких биолюминесцентных фонарей. Их свет, тусклый и неровный, дрожал, вызывая боль в глазах. Между ними оставались островки непроглядной тьмы. Дома стояли, как слепые великаны, с окнами, заклеенными плёнкой и тряпьём. Стёкла были мутными, покрытыми слоем вечной копоти, и за ними не горели огни. Только изредка мелькали слабые отсветы, может быть свечи или же дрожащие экраны аварийных панелей.

А дальше, за крышами, вырисовывались угрюмые очертания ГеоТЭС-3. Трубы, чёрные и корявые, непрерывно дымились, клубы густого пара смешивались с низкими облаками, что было частью ночного неба. Станция не затихала никогда ─ гул механизмов доносился сквозь стёкла, глухой, назойливый, как чей-то храп.

Она прижала ладонь к холодному стеклу. Кончики пальцев побелели. Где-то там, в секторе Д, за лабиринтом кривых переулков и облупленных стен, дети. В темноте. Их частое дыхание сплетается в тихий хор. Их руки, сжатые в кулаки, дрожат от холода. Их глаза вглядываются в черноту, отчаянно ища хоть что-то знакомое. Но там лишь тьма. И предательский шепот голода.

Дверь содрогнулась от резкого толчка, распахнувшись с пронзительным скрипом ржавых петель. В проеме, окутанный сизым паром, замер Марк. Мертвенный свет лампы в его дрожащей руке выхватывал из темноты впалые щеки и запавшие глаза с фиолетовыми тенями под ними. Синеватый отсвет скользил по острым скулам, превращая лицо в маску из теней и болезненного мерцания. Капли влаги медленно сползали по его плащу ─ то ли дождь снаружи, то ли конденсат из разваливающейся вентиляции. Каждая капля оставляла за собой мокрый след на полиэтиленовой ткани, переработанной уже в который раз, ветхой и покрытой заплатками. Плащ шелестел при каждом движении.

─ Опять отключили энергию, ─ сказал он механически, словно включили запись на старом диктофоне. Без интонаций, без эмоций. Только факт. ─ В секторе Н температура упала до +3. Через час начнется нормирование продуктов.

Она молча кивнула, сжимая пальцы в кулаки, чтобы скрыть дрожь. Знала этот сценарий наизусть, повторяла в голове: сначала отключат окраины, те самые «нежизненно важные» районы, где жили такие же люди, просто чуть менее удачливые, потом урежут пайки, превратив и без того скудный обед в издевательскую порцию, а затем… затем начнется добровольная эвакуация. Эти слова всегда произносили со страхом. Потому что никто никогда не возвращался. Никто.

Руки, будто движимые собственной волей, потянулись к запертому шкафу. Металл был холодным и шершавым под подушечками пальцев, покрытым тонким слоем пыли ─ никто не открывал его долгие годы. Кодовый замок щелкнул с тихим звуком.

Внутри лежали двенадцать ампул с мутной, вязкой жидкостью, будто наполненной туманом. Маркировка «Z-Киров-9» была выведена аккуратным почерком, но краска слегка расплылась от времени или от того, что кто-то слишком крепко сжимал их в руках. Также там лежали пожелтевшие документы, страницы, которые должны были исчезнуть. Углы были загнуты, края истерты от частого перелистывания. Официально таких бумаг больше не существовало. Но они лежали здесь. Поверх документов валялся маленький черный блокнот с вытертой обложкой. Надпись «Журнал доктора Шепарда» была выведена чернилами, но кто-то провел по ней пальцем, пытаясь стереть, сделать менее заметной. Не получилось.

Жидкость внутри запульсировала, почувствовав прикосновение. Зеленоватый свет пробежал по стеклу, как вспышка под тёмной водой.



Вам будет интересно