Завез отцу рыбу, тот, к моему удивлению, в этот раз избегал каких-либо разговоров на тему Дианы. А жаль, меня тоже любопытство взяло, для чего же она задумала это знакомство с артистками…
Пришел домой, только разулся, как раздался звонок в дверь.
Открыл. Иван Алдонин с порога своей квартиры сообщил, что у Ирины Леонидовны поднялась температура…
– Похоже, простыла, – развёл он руками.
– Ох, ничего себе, – обеспокоенно схватился я за голову. – Высокая температура?
– Тридцать семь и восемь, – ответил Иван.
– Ну, присматривай за ней. Особенно ночью. А Ксюшу лучше бы отослал пока. Ей нельзя заражаться…
– Вы справитесь с детьми-то сами? – виновато спросил Иван.
– Куда ж мы денемся? – улыбнулся я. – Придётся мне дома пока посидеть.
Он кивнул, и я закрыл дверь. Это же сейчас малые могут заболеть. Собрал совет в Филях, пригласил Загита.
– Не знаю, сколько Ирина Леонидовна проболеет, но до следующего понедельника, думаю так точно, это в лучшем случае. Пожилые люди, вообще, тяжелее болеют и дольше восстанавливаются. Придётся нам самим справляться. И ещё. Надо готовиться к тому, что и мальчишки наши заболеют, они контактировали сегодня с Ириной Леонидовной целый день. А для Алироевых мы закрываемся на карантин. Нечего маме с возможной инфекцией контактировать в ее положении.
Тут же позвонил им по игрушечному телефону и предупредил, что маме к нам некоторое время нельзя.
Сразу прикинули с Загитом, что будем с ним делать и как дальше жить. У него следующая смена, слава богу, в субботу. Мы с Галиёй будем дома и сами с детьми справимся. Договорились, что завтра он отпустит меня на несколько часов, если кто-то дернет меня. Хотя, вроде, ничего срочного нет… Но домашние переживали, привыкли, что я постоянно мечусь туда-сюда.
– Ничего страшного. Удачно вышло, что вроде все дела уже и порешал. Посижу дома с детьми, – озабоченно высказывал я мысли вслух. – Справлюсь, никуда не денусь… Лишь бы мальчишки не заболели.
– Так и я же буду рядом, – заметил Загит. – Если куда тебе надо, ты не молчи, подстрахую.
– И я, если что, больничный возьму, – добавила жена.
– Ну, будем надеяться, нас пронесёт, – с надеждой проговорил я. – Хотя это маловероятно.
***
Святославль.
Маслов куда-то пропал. Уже давно должен был деньги принести, – думал Ваганович, одеваясь. – Ещё Шанцев срочно вызывает, тоже приспичило к концу дня! Не мог до завтра подождать!
Раздражение нарастало, а он не отдавал себе в этом отчёта, находя ему оправдание. Маслов дурак, Шанцев болван прилипчивый, – злобно думал Ваганович, сидя в директорской «Волге» по дороге в горком.
Но то, что произошло потом, совершенно выбило его из колеи. Сначала Шанцев выложил перед ним целую папку с актами по городским заказам. Вагановичу даже не надо было смотреть, что внутри, он и так всё понял. Срок эта папка сулила немаленький. Если бы он остался первым секретарём, мог бы не делить ответственность с подчинёнными, но сейчас их ничто не связывает и сдадут они его с радостью, ещё и коллективно покажут на него, как на главного идеолога хищений. Он оценивающе посмотрел на Шанцева. Впрочем, раз мы сейчас вдвоем эти документы просматриваем, то, вероятно, у Шанцева есть для него какой-то вариант! Похоже, не такой он и правильный, и незаляпанный, каким хочет казаться… Самое страшное, что деньги пропали, – думал он. – Даже откупиться нечем!
И еще одно предположение у него появилось… Не так и плохи его дела, похоже. Может быть, Шанцев не обратился в милицию, потому что боится запятнать репутацию своего бывшего завода? Что будет, если директора арестуют? Там же не так и давно уже одно уголовное дело отбушевало… Разозленное министерство по итогу двух уголовных дел может там большую чистку провести, и всех его любимчиков поувольнять, за которых он так радеет! Что же хочет потребовать от него Шанцев? Часть украденного, чтобы не так обидно было? Чтобы он откупился за ту подставу из-за зеленки?
Но, как оказалась, судьба злодейка приготовила ему ещё один удар.
Шанцев начал перед ним неспешно выкладывать документы по хищениям на Механическом заводе.
Выкладывал молча. Злорадства, к своему удивлению, Ваганович в его лице не увидел. Когда дело дошло до показаний Маслова, он, наконец, понял, куда тот пропал… Его повязали во время продажи металла с завода и молчать о его участии он, естественно, не стал…
Ну, он загнал меня в угол… – решил Ваганович. – И сейчас, похоже, точно потребует денег за молчание… А у меня их нет… Не считать же деньгами те гроши, что остались… Сколько там всего, тысяч восемь… Наверняка Шанцев попросит раз в пять больше…
– Аркадий Павлович, – заговорил наконец Шанцев. – Срок вы себе обеспечили и немаленький. Но мне не нужна такая слава для города. Я предлагаю вам исчезнуть.
– Что? – не понял Ваганович. – В каком смысле?
– Исчезнуть с глаз долой. Вы увольняетесь и уезжаете из города, – сурово глядя на него, ответил Шанцев. – Или тюрьма. Выбирайте.
– Вы это серьёзно? – не мог поверить Ваганович. – Вы предлагаете мне уехать?
– Да. Возместите с Масловым заводу сумму похищенного имущества и можете ехать.
– Он тоже?
– А что вы предлагаете? Посадить только его одного? – поднял удивлённо брови Шанцев.
