Генерал, не стесняясь зашедших подчинённых, провёл ладонями по уставшим и красным от недосыпа глазам. Он хотел попросить адъютанта принести ещё чашечку кофе, но решил, что этого напитка на сегодня хватит. А ведь на дворе всего одиннадцать утра, усмехнулся про себя Ивашутин. Только вчера его рабочий день закончился около двух ночи, а начался сегодня в семь. Такими темпами и до истощения недалеко. Поэтому – к чёрту этот кофе, уж лучше выпить чаю. Но выбор напитков – последнее, что волновало сейчас главу одной из сильнейших разведок мира. После затянувшейся паузы, хозяин кабинета посмотрел на небольшой бюст вождя мирового пролетариата, расположившийся между телефоном и набором для письма, а затем обратился к офицерам.
– Два дня я думаю исключительно о твоём докладе, Андрей. Хочу заняться другими делами, но не могу. Мысли постоянно возвращаются к «баюну» и его россказням. Полученные данные похожи на грандиозную мистификацию и чью-то грамотную провокацию. Пока я буду придерживаться данной версии, так как уж слишком много придётся проверять.
Зам пятого управления сохранял невозмутимый вид и просто слушал начальство. Подполковник сам был изрядно напуган, когда получил новую порцию предсказаний от своего подопечного. После фактического допроса, когда в ход пошли откровенные угрозы, Мещерский вдруг заговорил. При этом режиссёр явно не боялся. Он будто одновременно скинул с себя тяжёлую ношу и при этом издевался над куратором и стенографистом. Сука! Почему именно ему достался этот геморрой? Иначе назвать полученную информацию невозможно. А ещё Андрей понимал, что он теперь под особым контролем, и это навсегда. Молодой лейтенант, помогавший вести беседу, уже получил новое задание и отправлен куда-то на Урал в один из закрытых городов. Всё-таки на дворе 1971 год и ненужных свидетелей уже не устраняют. Хотя, насчёт собственной карьеры у подполковника тоже были большие сомнения.
Даже тот факт, что совещание проходило в специальном кабинете, полностью защищённом от всякого прослушивания, настраивал куратора на минорный лад. Да ещё их обычная группа сократилась до него и главы пятого управления, не считая шефа, конечно. Если уж сам Ивашутин прибег к таким мерам безопасности, то дело крайне серьёзное. А ещё глава ГРУ поверил в рассказ режиссёра, уж подполковник хорошо изучил начальника за долгие годы работы.
– Чего молчишь? – обратился к нему генерал, – Ты у нас наиболее близок к «баюну» и знаешь его лучше всех. Давай свой анализ с деталями, наверняка вы уже всё обсудили между собой. И мне интересны твои мысли о природе знаний, которыми обладает наш подопечный.
– По словам «баюна», информацию он получил из видений в середине 1966 года. Процесс этот длился несколько дней и более не повторялся. Далее, он постепенно проверял полученные сведения и использовал их в личных целях. Если принимать эту версию, то она вполне реалистична. Именно в это время объект резко изменился и стал совершать неординарные поступки. Не знаю, как насчёт кино – здесь сложно делать выводы. Только многие яркие действия нашего героя, вроде выставки плакатов, агитационная компания о вреде пьянства, внедрение нового вида гимнастики для женщин и необычные форматы телепрограмм – не его придумка. У прежнего Мещерского просто не было столь широкого кругозора. Но дело своё он сделал и привлёк к себе внимание властей, получив полную свободу действий. Отсюда же идут его познания в области коммерции. Для человека, далёкого даже от реалий советской экономики, обладание знаниями о структуре западного рынка и биржевых торгов, выглядит настоящей фантастикой. Я в мистику особо не верю, но здесь точно не провокация. Поэтому предлагаю пока отталкиваться от фактов.
– Андрей, давай более кратко и конкретнее, – перебил докладчика генерал.
– Моё предложение простое. Надо проверить всю информацию, озвученную «баюном». Его предсказания по золоту и росту ряда бумаг полностью подтвердились. В августе этого года президент Никсон отменил привязку доллара к золоту. Мы были к этому готовы и заработали хорошие деньги. Это стало возможно исключительно благодаря нашему подопечному.
– Он тоже неплохо озолотился! – усмехнулся молчавший до этого начальник пятого отдела, – Куда ему столько денег? Бежать за границу Мещерский не собирается и тратит на себя сущие копейки. Неужели все эти фантазии о создании специального фонда – правда?
– Павел Агафонович, давай по порядку. Продолжайте, товарищ подполковник, – генерал разрешающе махнул рукой.
– У нас достаточно информации, предоставленной «баюном», которую можно начать проверять уже сейчас. Предлагаю начать с потенциальных предателей, что является нашим профилем. Я долго вытягивал из подопечного данные, но он вспомнил только фамилии Калугин, Поляков, Гордиевский, Резун, которого почему-то называл Суворовым и неназванный архивариус, якобы скопировавший архив наших смежников.
После слов подполковника, Ивашутин некоторое время молчал. Затем тихо произнёс.
– Это очень серьёзные обвинения. Тем более, что доказать факт предательства быстро не получится. Придётся проводить целую операцию. Но я уже разработал план, с которым ознакомлю профильные отделы. Что далее?
