Санкт-Петербург давно смешон…

Санкт-Петербург давно смешон…
О книге

Название сборника «Санкт-Петербург давно смешон…» предупреждает: будет смешно, но не очень весело. Смеяться «над святынями» – а что есть Город для петербуржца, как не главная среди них – все равно что иронизировать над собой. Горькая выходит ирония. Как сделать горечь аппетитной? Придумать ей «сладкую» упаковку… Например, стихотворную. Наверное, поэтому историк Даниил Коцюбинский и решил выступить в необычном для себя жанре. И поделился не мыслями и наблюдениями над социальными процессами и историческими катаклизмами, а чувствами и настроениями. С кем поделился? С теми, кто, быть может, чувствует себя и этот мир так же, как сам автор. С теми, кто пребывает в вечной экзистенциальной тоске и утешается «навязчивой» самоиронией. Таких людей в Петербурге немало. А возможно, и не только в Петербурге.

#Стихи и поэзия #Серьезное чтение #Cтихи, поэзия

Читать Санкт-Петербург давно смешон… онлайн беплатно

Шрифт
Интервал

© Д. А. Коцюбинский, текст, рисунки, 2016

© Е. В. Семыкина, Ж. Л. Телевицкая, составление, 2016

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2016


Пролог

Всё болит – и тело, и душа,
Ум болит пустой бесцельной болью.
Пробежав дорожку алкоголью.
Скрылись за погостом кореша.
Свищет свищ – из сердца прямо в яму.
Книги разложились под костёр.
Был язык галантен и остёр —
Вырезан теперь и вставлен в раму…
Текст, как тесто —
Пухнет и ползёт.
Только печь погасла и остыла.
И грядущее заходит с тыла
И башкой, как бомбою, трясёт.
23-24.07.2015

Санкт-Петербург давно смешон…

«Город стоит на холодном болоте…»

Город стоит на холодном болоте
Город зимой лихорадка колотит
Летом его духота согревает
Город на сваи свои забивает
И погружается снова в болото.
Экскалибур не сберёг Камелота…
2006

«Кирпич скрежещет…»

Кирпич скрежещет,
Ржавчина крошится —
Ломают дом.
По плану —
Бесфасадная теплица:
Стекло, бетон…
Чугунный шар.
Как тяжкая планета,
В пролом летит.
Сметая вьщуманных где-то
Кариатид.
1988

«Гудят, как нервы, провода…»

Гудят, как нервы, провода.
Из тучи падает вода.
Дома стоят, как сундуки.
Пролёты поперёк реки.
Санкт-Петербург давно смешон.
Хотя и недопотрошён.
1991

«В этом городе…»

В этом городе
Чёрством, как чёрств
Саваоф,
У беременных плит,
У поклонных голгоф
Что-то рвётся внутри.
Что-то желчью горит,
И висят фонари,
И кобыла парит…
1995

Виртуальный Петербург ночью

Нева, похожая на чёрный
Кисель,
И я, похожий на клоуна.
Идущего из цирка на
Карусель,
Барышнями зацелованного,
В воздухе пьшь, гарь, вонь.
Город речной тлеет.
Одинокая бродит в чане гармонь.
Вода на луну блеет…
И что за напутствие.
Что за китч,
В которой по счёту позе…
Как ныне сбирается вещий Ильич
В Финляндию на паровозе…
21.05.1998

Петербургское покаяние

Золото по небу пролетело,
Смыло рукавом свинец и пыль
Тело влезло в тело —
И вспотело,
И заколыхалось, как ковыль.
.. Медленно сужались междометья.
Радио хрипело о войне…
Радостно – и радостно вдвойне.
Больше нет
Двадцатого столетья!
Некому обиды раскатать.
Некому прийти и извиниться.
Время – тать, пространство – тать
И город – тать.
Магадан, прикинувшийся
Ниццей.
2004

«Бьш солнечный день…»

Бьш солнечный день.
Но холодный.
Я грелся в машине.
Чёрными очками заслоняясь от солнца.
Город моей мечты давно уже стал немодный,
И я его даже разлюбил слегонца.
Но ехал куда-то,
И встречи ждал,
И в кафе стучался.
И то, что вокруг, хоть какой-то смысл всему придавало.
10-е мая (или 11-е?) – нет, не останется в памяти эта дата.
Не родился никто.
Не скончался,
И не вылетели даже комары из подвала.
12.05.2015

«Вереницы вагонов, как каторжники на перегоне…»

Вереницы вагонов, как каторжники на перегоне,
Кандалами сцепленными раскачиваясь и громыхая.
Прут через мост, над усиками испуганного трамвая.
Монотонной своей предаваясь мантре-агонии.
Что везут они? Смерть? Или жизнь? Неважно.
Жизнь – убьёт и умрёт. А смерть – станцует.
Кровью грязной горит предночной небосвод бумажный,
И клянут мертвяки имя господа всуе.
Вот последний вагон исчезает, и грохот гаснет.
Город так же стоит – горбатым вопросом в небо.
И куском недоеденного Блокадой хлеба
Застревает в горле комком петербургское счастье.
18.08.2014

«У семи без глазу нянек…»

У семи без глазу нянек
В люльке спит дитя.
Осенью мороз подвянет.
Листья в такт крутя.
Выползет из нор прохожий
Выйдет в рейс трамвай
Город с потускневгпей рожей
Заглянул за край —
Не увидел ничего там.
И опять продрог.
И сердечная икота
Болью между ног
Отдаётся, словно шлюха —
Разговорчиво и глухо.
08.03.2015>***

«Плотной обёрткой обёрнута наша вселенная…»

Плотной обёрткой обёрнута наша вселенная
Дремлет притихшая крейсер «Аврора» нетленная
В небе купается чёрная с синим красавица
Вам этот город не нравится?
Правда, не нравится?..
17.10.2005

Мычите же, чёрт вас возьми!

«Ничему история не учит…»

Ничему история не учит —
Только мучит,
                   мучит,
                          мучит…
28.07.1989

Бесы

(Картинка с выставки)

Начало века.
Брызги авангарда.
Усталый мир на точечки разбит.
Рванули за кордон кавалергарды;
В червонце – Магадан и Моабит.
Счисления, градации, квадраты,
картоны, формуляры —
Пустота
Пред серой
Правдой пролетариата.
Шагнувшего
              с квадратного
                              холста.
06.02.-22.08.1989

После Бунюэля

Резать бритвой глаза,
Красота, эпатаж —
Чужетравный бальзам.
Нежилой бельэтаж…
Нам бы истины, нам —
Нам бы правды едва…
Снова сыплются в хлам
Золотые слова.
Снова правда, как ток.
Снова пытка и пот…
И не понят Кокто.
И понятен Пол Пот.
26.02.1989

«У женщины русской – завидная доля…»

У женщины русской – завидная доля!
Пред ней расстилается русское поле.
По полю бегут мужики-русофилы:
В груди у них – радость,
В руках у них – вилы!
Косматой волною они набегают
И все, как один, от любви погибают…
Такая вот доля у русской матроны.
Поручик Голицын, раздайте патроны!..
02.02.1992

«Пластырь на рот…»

Пластырь на рот —
Пастырь, народ…
2006

К очередной годовщине

По жёлтым дорогам, лесам и болотам,
Сквозь ветры и времени муть
Ведёт, унавоженный кровью и потом,
Народами пройденный путь.
Забитое быдло!
Истории глина…
Хрипит уходящий песок,
И в чреве сияющего исполина —
Горячий восточный кусок.
И снова дорога.
И холод молчанья.
И радость крысиной возни.
И те же права:
На падёж
И мычанье.
Мьчите же, чёрт вас возьми!
Продолжить чтение
Вам будет интересно