– Вальк, а Вальк, ты не видела моего?
– Видела.
– А где?
– А в гробу в белых тапочках.
– Окстись, шалава! А чё так-то?
– А чё он в прошлую неделю взял у меня на бутылку, обещал вечером отдать и по сю пору несёт.
– Сама дура – даёшь всем без разбору и остаёшься потом то без денег, то с дитём. И куда его леший понёс? Рань-перерань пошёл по нужде и с концами.
Эта милая беседа двух соседок-подружек состоялась рано утром в славной деревушке Курятниково, известной на всю округу своим мёдом и рыбалкой на речке Быстринке и на озере Ключевое. А надо сказать, что этой ночью над деревней что-то просвистело и грохнуло, да так, что у бабки Лешачихи завалился ветхий курятник и придавил насмерть двух кур и самого голосистого в деревне петуха. Народ с перепугу повыскакивал в чём был – уж не война ли началась? Но всё затихло, только до самого рассвета оставалось какое-то голубое свечение в воздухе в стороне большого покоса.
А тем временем бабы уже выгоняли скотину, передавали её под надзор пастуху деду Еремею, переговаривались между собой. И тут выяснилось, что мужики куда-то делись не только у Настёны, собеседницы Вальки, но и у Клавки, у Зинки, у Ленки и даже у училки Риммы. Всего насчитали семерых мужиков. Думали-гадали в чём дело, так и не поняли. В конце концов решили, что их благоверные где-то тайком собрались на пьянку. Весь день их не было, наступила ночь – и никого. На следующий день то же самое! Тут уж бабы заметались. Никогда такого не было, чтобы мужики так надолго пропадали! Зинка продавщица позвонила участковому Гришке, чтобы бросил свои дела и кинулся искать пропавших мужиков. Он приехал на следующий день, собрал баб в сельсовете и начал расспрашивать что и как. Потом почесал затылок и пошёл обследовать окрестности деревни, но до вечера так никого и ничего не нашёл, и уехал. Только дед Михей сказал, что рыбачил на зорьке и видел, как мужики гуськом потянулись куда-то в лес, а куда – не видел, потому как был самый клёв, только успевай подсекай. А верить Михею, говорят, себе дороже, ни дня без бутылки, только перед самой пенсией просыхает.
Тем временем в деревне началась паника. Встали все мужские дела. Остыла кузница, стоит трактор, молчит радиоузел, на пасеке пчёлы без присмотра. Бабы все в слезах, всё из рук валится, младшие ребятишки тоже ревут. Тут из леса прибежали перепуганные Люськины близнецы Димка и Ромка. Не менее перепуганная им навстречу выбежала мать.
– Мам, мам! Там папка с мужиками!..
– Где? Что с ними?!
– Не знаем. Мы с Ромкой пошли туда, ну туда, где небо светилось, на покос. Зашли в домик…
– Ну в тот, где мужики обедают на покосе, а там они…
– Ну что они? Говорите!
– Они сидят и молчат. Мы стали звать папку: "Пап, пошли домой!" А он молчит, как будто нас не видит.
– Да, молчит! Я подошёл, тяну его за рубаху, а он как деревянный.
– Что, мёртвый?!
– Не, не мёртвый, дышит. Они все вкруг сидят и молчат, смотрят друг на друга и не мигают. Мы перепугались и дёру оттуда!..
– Так, бегите туда, зовите тётю Зину и тётю Клаву, пусть бегут на покос, а я с этой стороны зову баб.
В считанные минуты бабы собрались и кинулись на покос. Бегут, кричат наперебой, руками размахивают. Вот уже и избушка видна, и тут из неё на их крики как ни в чём ни бывало, выходят мужики, все семеро.
– Вы куда провалились?! Мы тут с ума сходим, а вы…
– Что за крики? Что-то случилось?
– "Что-то случилось?" Да мы четыре дня вас ищем! Участковый приезжал вас искать, а вы тут прохлаждаетесь! Бабка Лешачиха на вас уже отходную читает, как на покойников!
– Постойте, давайте обойдёмся без крика, – сказал рассудительно Мишка, муж Клавки, – почему вы говорите, что искали нас четыре дня? Мы только сегодня утром пришли сюда поговорить, обсудить важные дела.
– Сегодня?! – взвизгнула Клавка, – Вы только посмотрите на него: совсем допился, аж крыша у него съехала! А ну пошли! Я тебе дома крышу поправлю! "Важные дела" у него!..
– Твой разговор выходит за предельно допустимые нормы децибел и приобретает угрожающие нотки. Это нужно обсудить тет-а-тет.
– Ну, я тебе устрою тетнатет! – уже не с нотками, а с угрожающими аккордами проговорила Клавка.
Возбуждённые бабы разобрали своих недоумевающих мужиков и, галдя наперебой, потащили их по домам. Поскольку в каждом из семи домов происходило, примерно, одно и то же с небольшими вариациями, то посмотрим, что творилось в доме Мишки и Клавки.
– Я тут с ума сходила, места себе не находила, а ты бросил меня с детьми и четыре дня прохлаждался с дружками на покосе. Креста на тебе нет, Мишка!
– Постой, давай разберёмся по порядку. Во-первых, почему ты называешь меня Мишкой, как собаку дворовую? Если забыла, как меня зовут, могу показать паспорт, где чёрным по белому написано Михаил. Во-вторых, ты неимоверно преувеличиваешь, что я отсутствовал четыре дня. В-третьих, мы там не прохлаждались, как ты изволила выразиться, а проделали огромную умственную работу по кардинальному совершенствованию образа жизни в наших семьях и во всей деревне, на что потребовались титанические усилия мозга каждого из нас, и в данный момент мне чрезвычайно срочно необходимо пополнить свой организм белками, жирами и углеводами, пока не наступил полный коллапс моего организма.
