Родилась Ксения в Сибири,
В лесном местечке Мариинск,
Куда пешком из Украины,
С Черниговщины, всколыхнув Россию,
Пришла семья на пустыри.
Её отец-Семён Григорьич
Долгое время жил вдовцом,
Служил, четырёх деток учил в школе,
В местной церковно- приходской.
Казаком был стройным, рослым-
В плечах – «косая сажень»,
Голубоглаз, с орлиным носом.,
Красавец, прямо скажем.
Соседкою была вдова,
Казачка Василиса,
Одной с ребёнком на руках
Не легко в станице.
Муж её погиб на скачках,
(Под ним споткнулся конь лихой)
Ров одолев, но по несчастью,
Шею сломал – таков удел.
Сынок остался сиротою:
Смышлёный, бойкий рос малец,
Непоседой, егозою,
Присмотр был нужен, наконец.
Семён соседку приглашал
То постирать, то борщ сварить…
Сам постоянно наблюдал,
Раздумывал, как быть.
Не согласится ли она
Стать его женой?
Ему пора, и ей пора,
Детей вон «целый рой».
На десять лет Семён был старше,
Предложил ей обвенчаться.
Священник освятил их брак
Сразу семеро! Вот так!
Детей уж «пятеро по лавкам»,
Мать была слишком молода,
Чтоб падчерицу призывать к порядку,
Та «верховодила» сама:
То не такую юбку сшила,
То не так вышила платок,
Главное сразу невзлюбила
Сынишку мачехи, как мог
Отец старался урезонить
Дочь, но та, всегда исподтишка
То ущипнёт, подставит ногу,
Поддаст, где можно, «тумака».
Однажды вечером крутился
Малец, мешая всем и вся,
Резвясь, за что-то зацепился,
Рухнул – ахнула семья.
На угол сундука свалился-
И тут же умер… Боже мой!
Не мучился, не суетился.
И не страдая, приобрёл покой.
Накинув траурный платок
Поникла сразу Василиса.
За что наказывает Бог?
Две смерти за короткий срок?
Смирилась падчерица злая.
Как будто чувствуя вину…
Грусть-тоску всю изливая,
Мать пела в поле, на лугу.
Уж поползли в станице слухи:
– Казачку кто-то сглазил враз,
Из красавицы в старуху
Превратил, не ровен час-
Найдёт напасть на многих женщин,
И стали думать и гадать.
Семён, не размышляя, спешно
Поехал колдуна искать.
Нашёл, привёз – и долго в муках
Металась мать, борясь со злом
Потом затихла и уснула
А утром долго с колдуном
Она тихонько говорила,
Молилась истово. С тех пор
Она всегда ходила в церковь
И соблюдала все посты.
Песни пела очень редко,
Лишь в лесу, за три версты,
Где собирала корни, травы,
Листья, цветочки и плоды.
************************************
В станицу прибыл представитель,
Стал приглашать ехать в Сибирь:
Нужно России «зацепиться»-
Распахать много земли.
Только ехать своим ходом
Захватить всё, что можно взять.
«Подъёмных» обещали столько,
О чём никто не мог мечтать.
И «загорелось ретивое»!
Все распрямились во весь рост.
–Даёшь сибирские просторы!
Не пропадём и там авось!
Пока здоровы и всесильны,
(А дети скоро подрастут)
Люди живут и там, в Сибири,
Авось, в обиду не дадут!
Селиться будем по-станично,
Отыщем место средь лесов,
Дома построим, непривычно
Жить, как цыгане, у костров.
Семён раздумал недолго,
Ночь просидели в кабаке,
К утру решили: будет волость
Собираться налегке.
Дома продать иль сдать в аренду,
Можно оставить их родным,
Чтобы успеть к началу сева
Надо ехать до весны.
Такое началось в станице!
Чего не знали никогда.
Блеяли овцы, козы. Птицы
Кричали на все голоса!
Их, изловив, сажали в клетки,
Грузили в несколько рядов.
Коней, быков впрягли в повозки,
Овец и коз гнали гуртом.
Коров на привязи пустили,
Чтоб за повозками пошли.
Тент натянули, скарб прикрыли
И взяли горсть родной земли.
Молились в церкви долго-долго
Под колокольный перезвон.
Простились с родиной со вздохом
И общий сделали поклон.
Ну, с Богом! Все засуетились,
К повозкам ринулись гурьбой
За горизонтом вскоре скрылись,
Пыль улеглась на мостовой.
Продать дома не все успели,
Оставили своей родне.
Станицы будто опустели,
Как растворились в тишине.
************************************
В пути ночами отдыхали,
Коней пасли, коров, быков.
Спозаранку все вставали,
Стремясь скорее на восток.
Уже мечтали о Сибири,
Как будут жить среди лесов,
Какие выстроят станицы
В память дедов и отцов.
Так миновали Украину,
Вдали осталась Беларусь!
Урал, нахмурившись, подкинул
Сюрприз из вихрей, снежных бурь.
Укрыться негде, кони встали,
Кормов под снегом не найти
Деньги тоже «промотали»,
Чтоб где-то сена прикупить.
С трудом к деревне пробивались,
Продрогли все, и стар и млад!
Как только избы показались-
Все разбежались по дворам.
Чтобы согреть коней, скотину,
Свою одежду просушить
Аборигены всех впустили
Стремились чаем напоить.
Наутро стихла непогода,
Сверкнуло солнце среди туч,
Синицы «тенькали» тревожно:
–Не торопитесь снова в путь».
Задержались лишь на сутки,
У постоялого двора
С базара принесли покупки,
Стали пожитки собирать.
Уже повеяло весною,
Исчезли в небе облака,
Над головами голубело
Небо, как вольная река.
–Теперь тепло не за горами,-
Судили вместе казаки.
Вот, наконец-то, показались
Дома станицы Мариинск.
На площадь въехали, народу
Сбежалось, будто на пожар.
Верхом с нагайкой щёголь- сотник
Пред казаками «гарцевал».
Не приглашал пока в управу,
Приказы отдал старшине.
Урядник, тоже казак бравый,
Искал знакомых по войне.
Разместили всех по хатам,
Предписание прочли:
Коней смотреть ветеринарам
Поручили и ушли.
Поставить в строй, как оказалось,
Коня нельзя ни одного:
Избиты ноги, тощи, плохи
Глаза и зубы, а седло
Истёрлось так, что впору
в печку
Отправить только на тепло.
