Общение через глубину глубин сердца. Омилия первая
УМИЛА:
– Читаю книгу «Об ангелах и границе» – сборник стихотворений, на которые вдохновил Астахова Сведенборг, – и сердце причащается Глубины: проступает БЫТИЙНОЕ сквозь БЫТОВОЕ, обиходное восприятие. Ярославу открыто наличествующее ЗА видимым и ЗА временным… Как, вообще-то и мне самой, только… Ах, Есин, какие же мы ЗДЕСЬ тяжелые, неуклюжие! – такими нас видят ангелы, заглядывая сюда сквозь нас…
Однажды ты подарил мне старинный крестик, назвав сестрою. Старинный русский обычай: такой подарок соделывает людей родными, словно сестра и брат. И я тебя с того мгновения именно так и чувствую. Не просто, как дражайшего из друзей, как это и прежде было. Но словно бы мы и вправду зачаты были одним отцом и носила нас одна мать.
Но, впрочем, причем тут «бы»! Ведь кроме жизни во ЗДЕСЬ течет и такая Жизнь, в которой один и тот же у нас Отец, одна Мать.
И вот, когда молилась я летом в монастыре, – братальный крест посветлел, обновился и я услышала голос Матери. Девы, Которой мы оба служим: «Желаю, чтобы ты продолжала и далее Мне служить».
Любимый брат мой, как думаешь, в чем именно состоит это ДАЛЕЕ? Не в том ли Ее желание, чтобы мы с тобой открыли сердце друг другу? Это ли не ясно и несомненно, коли Отец дал недавно мне улететь отсюда и приоткрыл тем дальнейшие, вышние этажи бытия…
Понимаю, что наши сердца и так не закрыты, а представляют собою словно бы сообщающиеся сосуды. Но может быть Она хочет, чтобы мы с тобой приняли друг друга совсем-совсем такими как есть: со всеми светом и тенью? Пишу это, ясно осознавая, что как человеку это мне может принести много боли. Но Божья воля же в том, чтобы я разотождествилась с «собой» и вернулась через боль к изначальному. Это Путь…
Отказаться от всего нажитого духовного добра… Прийти к священной нищете духа. Чтобы оставалась лишь наша с тобой братско-сестринская любовь. Лишь только сердце – и Бог. И никаких заморочек больше, ни своеволия… поскольку Пославшему сюда нас – виднее…
ЕСИН:
– Согласен: Ее желание, чтобы мы с тобой открыли сердце друг другу. Но – правильно говоришь – разве мы уже не исполнили повеления этого, даже и не успев считать его как Ее приказ, а просто воспринимая как волю собственную сердец наших?
Верно ты обмолвилась мне когда-то: «только единицы угадывают сердце мое; а ты – знаешь». Подобное бы мог и я тебе исповедать о своем сердце, да ведь и произнес бы, но думалось: а разве ты без того не ведаешь, коль уж оно – ОТКРЫТО и просматривается до донышка?
Правда, есть представление, будто бы «открыли сердце друг другу» это: «приняли друг друга такими как есть, со всем светом и тенью». Уверен, для большинства людей, которые не заморачиваются высокими материями, как мы с тобою, сестра, – это благо: такое вот взаимоприятие. Со всеми светом и тенью. Поскольку такое приятие даст их отношениям оставаться прочно-нормальными, не скатываться до уровня ЕЩЕ-ненормальных (есть отношения УЖЕ-ненормальные, таковы отношения блаженных). А страдают еще-ненормальными отношениями нынче бедняги многие (надрываются в играх типа «спасатель-утопающий» или, тяжелей, «тиран-жертва», или совсем уж в таких, о которых и поминать противно). Однако стабилизатором работает взаимоприятие со всей светотенью – лишь для нормальных людей: не ниже пола, но и потолка не выше. Ну или, сказать иначе, оно есть благо вообще для ЛЮДЕЙ, для ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ нормы – а человечествование суть заблуждение с точки зрения ангельской (которые – да – наблюдают нас тут весьма неуклюжими).
Но если ты уже сознаешь человечествование – ошибкой, которую совершить попускает Бог лишь вразумления ради духов бесплотных сомневающихся, то это значит, что человек ты есть УЖЕ-ненормальный и дай-то Бог тебе обрести отношения с такими же по инаковым (иноки), нежели человеческие, канонам.
Инакий аки дитя: не имеет представления ни о свете своем, ни о тени своей, ни о личной своей истории… словом, о своем чем-либо человеческом – не разумеет и разуметь не хочет!
Такого даже под пыткой нельзя заставить самоописанием заниматься: он просто не понимает, что это вообще есть такое!
УМИЛА:
– Но как же взрослому человеку достичь этого блаженно-детского состояния?
ЕСИН:
– Проще простого! Ты просто не смотри в эту сторону: в сторону души своей умей не смотреть, – учил меня мой Учитель. – Как ты сможешь тогда описать все то, что внутри души твоей копошится (то есть как ты сможешь само-описаться) если ты туда уже просто НЕ смотреть научился?
Если там и есть какие-то «тени», – они рассеются сами, коли научишься постоянно смотреть лишь в сторону духа своего и через него видеть волю Божию ежемгновенно. Тогда не только избавишься от какой-либо тени в душе, но и вообще постепенно сольется твой дух с Духом Божьим. Об этом сказал Христос: «возложивши руку на плуг не оглядывайся назад». И о том же Павел: «из человека душевного сбеги – в человека духовного».
При обращенности твоей к духу, душевная ТЕНЬ если даже и сможет как-то наличествовать – она недейственной, связанной, обезвреженной пребывать будет…
