После службы в Советской армии надо отдыхать, хорошо бы несколько месяцев. Лёжа на диване, выпивая, привыкая к обычной одежде, гуляя, адаптироваться к гражданской жизни, включая личную, почти забытую, и не думать ни о каких проблемах. Но отдыхать за счёт своей мамы, которая должна была ещё вывести в жизнь любимого младшего сына Николая, а тем более за счёт пенсии бабушки, Серёге не очень хотелось и казалось неприличным. Николай заканчивал обучение в школе, и его надо было кормить и одевать, так как донашивать немодные шмотки за старшими братьями ему не очень хотелось.
У большинства молодых людей в Стране Советов всегда вставал вопрос: куда пойти работать, если все свои долги стране ты уже отдал (отработал по распределению, отслужил в армии), а то, что казалось призванием, оказалось миражом, и совета спросить не у кого.
То, что он никакой не режиссёр, а тем более не актёр, Серёга понял после своих поисков славы в Суоярви на юге Карелии. Журналистом можно было стать только по причине умения печатать на печатной машинке, но этого очевидно было недостаточно с учётом стабильной тройки по русскому языку. Грамотность хромала. Можно было пойти работать на радио диктором, где был бы востребован его красивый баритон, но читать чужие тексты ему казалось скучным. Можно было бы пойти работать директором музея… Но где же найти такой небольшой музей, где Серёга был бы так же свободен в выборе средств достижения цели, как в музее Боевой славы дивизии в Кривом Роге?
Серёга даже представить себе не мог, на что он способен. Это оказалось сложнее, чем выбрать институт для поступления. Была ещё одна возможность – подать заявку на так называемую биржу труда, каковым тогда являлся МДСТ (Межведомственный Дом самодеятельного творчества). Вспомним, что с этой организацией Серёга уже знакомился, когда добивался права работать художественным руководителем клуба «Юность», будучи студентом. Видимо, так и следовало бы поступить – пусть предложат какой-нибудь кружок в ДК или должность директора в заводском клубе. Но что-то внутри Серёги сопротивлялось, и визит в МДСТ он постоянно откладывал. Глядя со стороны, я бы сказал, что этому способствовали: во-первых, амбиции: он же уже офицер, бывший директор музея на майорской должности, что было хоть и правдой, но какой-то уже далёкой, а во-вторых, печальный опыт работы в провинциальном Доме культуры в Суоярви.
В родной институт Серёга тоже не хотел идти. Он испытывал стыд, предав всех тех, кто желал ему добра, предлагая аспирантуру и разные другие должности. Ведь он даже не смог приехать, когда надо было дать согласие увековечить свою фамилию на почётной мраморной доске лучших выпускников. А как ему приехать, если в армии служил? Так что прийти в институт он мог только тогда, когда от института ему ничего не надо будет. Стыдно ему было за свою совершённую глупость.
В этот критический момент помощь пришла традиционно от мамы. Казалось бы, особо не занимаясь ежедневным воспитанием Серёги по причине наличия ещё двух сыновей и огромного количества любимых воспитанников в школе, свой родительский долг она исполняла точечно и в самый нужный и ответственный момент. Мама никого из сыновей не выделяла в своей привязанности и оказании содействия, но после того, как Серёга пошёл по пути творческого развития, в том числе и в получении образования, чувствовала большую ответственность и, что важно, больший интерес. Ведь это она водила своего среднего сыночка по театрам и помогала ему найти замечательного преподавателя по художественному чтению, благодаря чему он поступил в институт.
