И снова этот сон. Он преследует меня уже практически восемь лет, а тут нет психотерапевтов, чтобы подлатать мое подсознание.
Два бугая, одетых как воины из какого-нибудь исторического фильма, крепко держат меня под руки и вталкивают в мерцающее синим нечто. Овальное, размером с приличную дверь, напоминающее то ли бушующее море, то ли взбеленившийся шар Тесла.
– А-а-а-а, – мой истошный крик обрывается, стоит только ногам коснуться твердого пола.
Комната, в которой я оказываюсь, напоминает дворцовый зал. Огромная, вычурная, со старинной мебелью и отделкой.
– Мы принесли вам подарок, ваше величество, – довольно сообщает один из моих конвоиров и толкает меня вперед. Не удержавшись на ногах, падаю на колени. Наверняка разбиваю их о мраморный пол, но от шока не чувствую боли. – Ваша истинная пара. Мы нашли ее в другом мире, техногенном, и привели к вам.
– Поздравляем с коронацией! – гаркает второй конвоир, и весь зал, заполненный людьми, вторит ему:
– Поздравляем!
Молодой мужчина, к которому обратились как к королю, подходит ближе. Почему-то лицо каждый раз ускользает от меня, смазываясь. В отличие от остальных деталей. На его светлых, слегка волнистых волосах и правда венец. Тяжелый, украшенный каменьями, он залихватски сдвинут набок. И улыбка у этого незнакомца светлая, но в то же время шальная и нахальная.
– Красивая, – меня поднимают на ноги и рассматривают внимательно. Одобряют. По изумрудно-зеленым раскосым глазам это читаю.
– Пей, – кто-то протягивает кубок с неизвестной жидкостью, и я хватаюсь за него, как утопающий – за соломинку.
Кисло-сладкий напиток оседает покалыванием на губах и языке, щекочет низ живота. Все начинает видеться сквозь призму тумана. Красивый король подхватывает на руки и уносит куда-то. Как потом выясняется – в спальню. Он любит меня так жадно, так неистово, как может быть только во сне. И мне так хорошо, что я уже жизни не мыслю без этого мужчины – только с ним, только вместе.
А с рассветом в комнату бесцеремонно вваливаются верные воины. Поздравляют своего короля с обретением истинной пары, свистят, улюлюкают. Прячу пылающее лицо от их внимания на широкой и теплой груди. Ее я целовала не раз за эту ночь, изучила как свою собственную. Поэтому сразу замечаю, как неестественно застывают мышцы под гладкой кожей.
– У короля Алгара не может быть слабостей, – гремит уверенный голос над моим ухом. Всего минуту назад он ласково шептал мне о любви. – Избавьтесь от девчонки! – приказ, смысл которого я постигаю не сразу.
А дальше слезы, высокий утес, бушующее внизу море, пробирающий до костей холод и боль.
– Мама, я не хочу надевать черное! – капризничает Лея. Складывает руки на груди и показательно топает ножкой.
– Дочка, мы идем на похороны, а значит обязаны выглядеть соответственно. Черный цвет символизирует нашу скорбь.
– Скорбь? – хмурит светлые бровки. Внешностью она пошла в меня.
– Это значит, что мы грустим по Каррену, – разъясняю терпеливо.
У дочки с рождения непростой характер, а сейчас, почти в семь лет, она изо всех сил проверяет границы. Как моего терпения, так и дозволенного. Наверное, нет ничего плохого в том, что ребенок пробует отстоять свою самостоятельность, сепарироваться, если по умному, но как же тяжело мне это дается!
– Я совсем не грущу по этому придур… – тушуясь под моим хмурым взглядом, исправляется: – уроду.
– Нельзя говорить так про своего отца, – говорю строго. Хотя в душе полностью соглашаюсь с дочерью. Будь моя воля, я бы его куда как хуже называла.
– Он тебя бил! – со всем своим детским возмущением и негодованием. – Я сама видела!
– Зато, если бы он не выловил меня из моря и не выходил, я бы вообще умерла, – напоминаю со вздохом. – Мы многим обязаны Каррену, давай вспоминать только хорошее? Тем более, если начнем говорить про него плохое, меня могут заподозрить в убийстве, и тогда никакой спокойной жизни нам не видать.
Хоть я не причастна к гибели мужа, следователь дал понять, что имеет большие сомнения в ее случайности. Каррен упал с лестницы, когда сильно напился в местном трактире, и свернул себе шею. А до этого несколько часов кряду рассказывал всем, какая я холодная стерва и как я его довела. Мне Ирма, подавальщица, по секрету шепнула.
Я в тот поворотный момент находилась с Леей дома и никак муженька толкнуть не могла. В мою же пользу говорит и магическое сканирование «правда-ложь», которое я с успехом прошла. Но следователь отчего-то вцепился в меня и оставлять в покое никак не хотел.
– Надеюсь, ты больше не будешь выходить замуж, – бурчит недовольно дочка.
Но тут мне есть, чем ее порадовать. От мыслей о новом замужестве, как и в принципе о мужчинах, меня передергивает. Проживем уж как-нибудь без «сильного» плеча. Только счастливее будем. Тем более мне, кроме Леи, никто и не нужен.
– Ни за что на свете! – машу руками, словно злую магию от себя отгоняю. – Хватит с меня.
В итоге мы с дочкой облачаемся в почти одинаковые черные платья. Я сама их пошила, как только узнала о предстоящих похоронах. Да и вообще всю нашу одежду я сделала собственноручно. Готовую покупать слишком дорого, муж ни за что бы не дал мне столько денег. Каррен получал больное удовольствие, ущемляя меня во всем и издеваясь.
