Сирийские каникулы

7 апреля 2003 года. Сирия, провинция Хомс, Пальмира

(Тадмор)

Древняя Пальмира, много видевшая в своей бесконечной истории, вздрогнула от оглушительных пулемётных очередей и рёва автомобилей, ворвавшихся в клубах пыли на её узкие улочки. Два джипа «Ниссан» гнались за неказистой, изрешечённой пулями машиной. Её заднее стекло было выбито, и через него на преследователей настойчиво сыпались ответные очереди. Это несколько охлаждало пыл вооружённых до зубов людей с чёрными повязками на лицах и позволяло ненадолго от них оторваться. Однако силы были неравны, да и на безлюдных улочках Пальмиры укрыться особенно негде. Это было похоже на то, как жирный кот играет с пойманной мышкой. И хотя боевики немного увеличивали дистанцию, не желая зря рисковать, мышеловка почти захлопнулась.

– Азим! – заорал хриплым голосом водитель машины. – Вот это ты должен передать Халифу Ассаду. Если тебя… если ты не сможешь – уничтожь, съешь, сожги!

Он протянул испуганному и почти оглохшему от стрельбы парню, иракцу лет тридцати, кожаный футляр тёмно-коричневого цвета. Азим судорожно схватил его, с ужасом осознавая, в какую историю его угораздило вляпаться. Хотя он был кадровым военным и ему случалось попадать в перестрелки на границе, но оказаться мишенью для пуль десятка головорезов почти на открытом пространстве ему было действительно страшно.

– Серёга! – продолжал водитель. – Профессор – твой! Доставь его живым! Сейчас заедем за тот угол, – он кивком показал на небольшое административное здание, – я выскочу и буду держать их минут двадцать. Твоя задача – доставить профессора в Тартус, на базу. Выходите на трассу – и дуйте без остановки! Азим! – Он ещё раз посмотрел в чёрные глаза испуганного иракца. – Ты знаешь здесь все закоулки, тебе легче уйти. Пусть Ассад спрячет тебя. Твоя жена и дети будут под нашей защитой, уже сегодня вечером их отправят в Россию. Мы найдём тебя, и вы встретитесь. Обязательно!

Машина резко остановилась, утонув в облаке пыли. Короткие приказы водителя экономили крохотные мгновенья, оставляя остальным шанс скрыться от преследования.

– Серёга! Пулемёт, гранаты, автомат, патроны! Оставь мне вот этот бумажный хлам, – кивнул он в сторону аккуратно связанных стопок пожелтевших от времени листов бумаги в багажнике.

Метавшиеся вокруг машины люди напоминали команду «Формулы-1», меняющую колёса гоночного болида на очередном и, скорее всего, последнем пит-стопе. Сергей быстро занял место водителя, испуганный профессор так и остался сидеть, впечатавшись в переднее пассажирское сиденье. Азим запрыгнул в заднюю дверь, крепко вцепившись в кожу футляра с такой силой, что казалось, будто он держит над пропастью всю свою семью.

Машина рванула с места и скрылась за поворотом.

Времени на прощание не было, и в наступившей на мгновение тишине, оставшись наедине с собой, Олег Мезенцев, полковник одной из российских спецслужб, громко выдохнул, посмотрел на оружие у своих ног, кровоточащую рану на руке и, грустно улыбнувшись, с иронией произнёс:

– Воду забыл оставить.

Затем он не мешкая занял удобную позицию для стрельбы вблизи небольшого каменного строения, а в следующую секунду на маленькую площадь перед зданием, больше похожим на потерявшуюся во времени часть крепостной стены, въехали два белых внедорожника «Ниссан».

Будто почувствовав неладное, боевики остановились. Но не успели увешанные оружием и срывающие с лиц чёрные повязки люди открыть двери и выйти, чтобы оглядеться и определить, откуда доносится шум уходящей машины, мечущейся среди переулков и развалин, как воздух разорвала пулемётная очередь, скосившая сразу двоих из них и одного водителя. Головорезы мгновенно выкатились из автомобилей, а убитый водитель с открытыми глазами и ртом повис на двери, вывалившись наполовину из машины. Со лба у него стекала тёмная струйка, наполняя большую багряную лужу на залитых солнцем белых камнях древней Пальмиры.

…Бой шёл уже минут пятнадцать. Пулемёт Калашникова лежал в стороне бесполезной, усталой железкой, сожравшей весь боекомплект, патроны АКСУ тоже были на исходе, а единственную оставшуюся гранату Ф-1 полковник Мезенцев положил в нагрудный карман.

– Ушли уже, наверное, – сказал он вслух, спокойным и ясным взглядом посмотрев куда-то сквозь стены.