Сказки казаков-некрасовцев

© ООО «Феникс»: оформление, 2022

© В оформлении книги использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com, 2022

В ваших руках необыкновенная книга – в ней собраны волшебные сказки казаков-некрасовцев.

Потомки донских казаков, некрасовцы более двухсот лет сохраняли своё поэтическое наследие, язык и культуру в странствиях по всему миру: они побывали в Болгарии и Румынии, Эфиопии и Турции, прежде чем вернуться на родную русскую землю. Казаки-некрасовцы получили своё название по имени предводителя – атамана Игната Фёдоровича Некрасова. В 1708 году он возглавил участников Булавинского восстания и вывел их на Кубань, которая в это время принадлежала Турции. После завоевания Кубани и присоединения её к России казаки-некрасовцы разделились на две группы: одна отправилась на Дунай, а вторая переселилась глубже в Турцию, на озеро Майнос. На Майносе казаки основывают закрытую общину, живут изолированно, практически не имея контактов с местным населением. Они создают собственное самоуправление и за свою самостоятельность платят в турецкую казну большие налоги. Эта замкнутость позволила создать уникальные условия для сохранения традиций в неизменном виде. Только в XX веке казаки-некрасовцы, выполнив завет Игната Некрасова «Царизме не покоряться, при царизме в Расею не возвертаться», возвращаются на родину.

Предлагаемые в сборнике сказки записаны со слов майносских казаков-некрасовцев Ф. В. Тумилевичем[1] в 40–50 годы двадцатого века и адаптированы для современного читателя. В сказках сохранены отдельные особенности, подчёркивающие колорит речи рассказчиков, что позволяет насладиться поэтическим звучанием диалектной речи.

Жили давно старик со старухой, и росла у них дочка Танюшка. Старик охотничал, старуха по хозяйству управлялась, и дочка у неё на подхвате, помогала. Жить-пожить, померла старуха. Осталися отец с дочкой вдвоём. Пожили они вместе, а потом старик женился в другой раз. А у жены его новой тоже дочка была, очень некрасивая да характером дурная. А старикова Таня выдалась настоящей красавицей, глянешь – залюбуешься. Мачеха её за то сразу невзлюбила, но виду старалась не подавать. Так и жили они, пока не пришла пора девушек замуж выдавать.

Приехали до дома сваты да и сосватали старикову дочку, завели пир богатый, веселье на всю округу. Старик рад-радёшенек. А старуха сидит чернее тучи, её-то дочку никто в жёны не хочет брать. Уж так она злилась, что задумала недоброе. Позвала падчерицу на двор да под корыто и запрятала, а свою дочку отправила на посад^>1 взамен сестры. А то дело недоброе кочеток^>2 видал. И вот расхаживает кочеток по двору да гутарит^>3:

– Кукареку, кукареку, что видал, что прознал. Старикова дочка под корытом сидит, а старухина на посаде. Обманула всех старуха, одурачила.

Гости внимания на него не обращают, так он в другой раз то же самое гутарит, в третий. Услышали сваты, пригляделись, а и правда не та невеста. Позвали старуху, давай её выспрашивать строго да наказанием грозить, та и призналась. Подняли тогда корыто, достали невесту, посадили на посад, как полагается, а старухину дочку прочь с позором прогнали.

Суть да дело, свадьбу отыграли, увезли невесту сваты до мужа. Живут они хорошо год, другой, уж и сыночка нажили, ладного да здорового. И вот как народился сынок, стала Танюшка просить мужа:

– Соскучилась я по батюшке, сил нет. Дозволь мне домонь^>4 погостить поехать.

И уж так она мужа уговаривала, так упрашивала, что не смог он отказать, запряг тройку и повёз жену до родного дома. И вот едут они, и где проедут, там всё расцветает, трава да деревья зеленеют, птицы щебечут да солнышко светит ярче.

Вышел старик на крыльцо дочь с зятем встречать хлебом-солью, повёл в хату, за стол на лучшие места усадил, лакомые куски им в тарелки кладёт, мёд в кубки наливает. Внуком не нарадуется, не налюбуется.

А старуха с дочкой сидят в сторонке смурные. Злоба лютая да зависть их одолевают, потому как Танюшка живёт в любви и достатке, а старухина дочка всё в девках, никому она не глянется. Злилась-позлилась старуха да и надумала лихое. Зовёт Танюшку к себе в комнату этак ласково, просит дитя показать ей поближе, дать понянчить. Та и дала.

Качает старуха младенчика, а сама нашёптывает:

– Ай люли, люли, люли, мать родную разлюби, мать родную разлюби, мать другую полюби.

Прошептала это трижды, взглянула на Танюшку да как топнет ногой:

– Пошёл прочь, зверь дикий, не место тебе среди людей!

Обернулась девушка рысью да и побёгла^>5 прочь из хаты. А мачеха-колдунья родную дочь в Танюшку оборотила, да так, что и не отличишь. Дала ей дитя на руки и в горницу вывела.

Сидят они, сидят, пришёл час дитя кормить. А старухиной дочке кормить-то нечем, нет у неё молока материнского. Младенчик плачет, кричит всё сильнее. Вот зять-то стариков и говорит:

– Поехали, жена, до дому, пора нам.

Собрались они в путь. Всю дорогу дитё^>6 не унималось, а где тройка их проехала, там цветы завяли, листья пожухли да облетели, звери и птицы попрятались, скрылось за тучами ясное солнышко.

Приехали они домонь, а сынок-то всё кричит. Старухина дочка его успокоить не может. Уж и песни она ему пела, и качала его, и водицей личико омывала – ничего не помогает. Муж волнуется, не заболел ли сынок. А тут приходит к ним в хату бабушка старенькая, вся сгорбленная. Поглядела она на дочку мачехину, на младенчика, на мужа да и гутарит: